Поэтическое слово молодой Ахматовой, выпустившей в 1912 году свой первый сборник стихов «Вечер», было очень внимательным и чутким по отношению ко всему, что попадало в поле зрения поэтессы. Конкретная, вещная плоть мира, его четкие материальные контуры, цвета, запахи, штрихи — все это не просто бережно переносилось в стихи, но и оживляло их, вдыхало в них жизненную силу. «Я вижу все. Я все запоминаю», — писала Ахматова. Уже современники заметили, какую необычно важную роль играла в стихах юной поэтессы строгая, обдуманно локализованная житейская деталь, которая была у Ахматовой не только точной — она подчас воплощала весь идейный замысел стиха и, подобно фундаменту, держала на себе всю постройку произведения. Это можно проиллюстрировать на примере стихотворения «Смятение»:

Не любишь, не хочешь смотреть?

О, как ты красив, проклятый!

И я не могу взлететь,

А с детства была крылатой.

Мне очи застит туман,


 





Сливаются вещи и лица,

И только красный тюльпан,

Тюльпан у тебя в петлице.

Не правда ли, стоит этот тюльпан, как из петлицы, вынуть из стихотворения, и оно немедленно померкнет!.. Почему? Не потому ли, что это все: взрыв страсти, отчаяния, ревности и поистине смертельной обиды — составляет в эту минуту для лирической героини смысл ее жизни? И это все сосредоточилось, как в красном гаршинском цветке зла, именно в тюльпане: ослепительный и надменный, маячащий как раз на уровне глаз влюбленной женщины, он один высокомерно торжествует в пустынном и застланном пеленою слез, безнадежно обесцветившемся мире. Цветок изображен в стихотворении так, что не только героине, но и нам, читателям, кажется, что тюльпан — не «деталь» и не «штрих», он — живое существо, полноправный, настоящий герой произведения, даже несколько агрессивный, внушающий нам невольный страх, смешанный с полутайным восторгом и раздражением.

Эта деталь выразительно акцентируется автором в стихотворении для того, чтобы осталось в памяти, не растворилось, не исчезло переживание, душевное волнение, а то и вся ситуация, дорогая именно тем чувством, которое ее сопровождало. С помощью вещей, конкретных деталей и подробностей Ахматова как бы загибала уголки страниц своей памяти.

Лирика Ахматовой, переиначивая известное образное выражение, — «от мира сего»: в ней много точных деталей, часто самых прозаичных. Поэтесса умела поэзию жизни извлекать из жизненной прозы. И «Смятение» — ярчайший тому пример. Это произведение — плач неразделенной любви, трагизм которой передается с помощью незначительных, на первый взгляд, деталей.