Наиболее глубокий и значительный разбор романа дал в своей последней обзорной статье Белинский. Он полагал, что главная сила таланта Герцена - это «могущество… мысли», но что душой его таланта является «гуманность» - «страдание… при виде непризнанного человеческого достоинства, оскорбляемого с умыслом и еще больше без умысла…»

Герцен создал и другое произведение, еще более характерное по проблематике и жанру для «натуральной школы». Это повесть «Сорока-воровка», написанная в 1846 г., но напечатанная только в начале 1848 г., когда автор был уже за границей.

Среди повестей середины 40-х годов, раскрывавших внутреннюю, нравственную жизнь народа, эта повесть заняла особенное место. Подобно Григоровичу, Тургеневу, Некрасову, Герцен обратил в ней внимание русского общества на особенно тяжелое, бесправное положение крепостной женщины. Герцен, полный интереса к идейному развитию угнетенной личности, продолжая мысль Некрасова, обнаружил в характере русской женщины из народа возможности самостоятельного умственного роста и художественного творчества, ставящие женщину на такую интеллектуальную и нравственную высоту, которая уже совершенно несовместима с ее положением подневольной рабы.

Взаимоотношения крепостной актрисы и ее владельца, помещика Скалинского, положенные в основу сюжета «Сороки-воровки», и раскрывают это трагическое противоречие между полным бесправием женщины и внутренней силой ее нравственного самоутверждения, перед которой вынуждены отступать самые грубые инстинкты. Скалинский видит в талантливой актрисе свою «крепостную девку». Но морально она стоит гораздо выше его.


 



Эту силу протеста дает героине не только ее личная одаренность, но и вся атмосфера русской общественной жизни ее времени. Еще существовали тогда на Руси помещичьи театральные гаремы, еще держали там взаперти талантливых людей. Но уже могла русская крепостная актриса побывать за границей и выучиться по-французски. А, крепостной актер уже мог искать себе место по нраву и оставить его, если его «климат был не здоров для художника».


Олицетворением этих внутренних сдвигов выступает в повести рассказчик - «известный художник», прототипом которого был для Герцена гениальный русский актер М. С. Щепкин, также долгое время бывший крепостным. Его встреча с героиней, их тихий разговор, полный глубокого достоинства и искреннего уважения к личности и таланту друг друга,  это знамение времени, выражение уже начавшегося развития сил, таившихся в закабаленном русском народе. Это симптом того, что уже растет и складывается русская демократия, идущая на смену дворянству.

Но эта встреча актеров (еще одна «встреча» в творчестве Герцена!) по существу ничего не могла изменить. Нравственная победа крепостной женщины над ее владельцем достигнута ценой физической гибели: она сгорела в пылу неравной борьбы… Крепостное право существовало не только как личный произвол отдельного помещика; за ним стоял весь реакционный политический строй.

Чтобы раскрыть эту мысль, Герцен применяет прием сюжетного параллелизма. В присутствии рассказчика крепостная актриса играет в пьесе роль девушки, невинно обвиненной в преступлении. И вот на сцене она выступает не только жертвой личного насилия, но и жертвой произвола гражданской и судебной власти. Она идет «со связанными руками», «окруженная толпою солдат, при резких звуках барабана и дудки», идет на казнь, измученная и оскорбленная, но сознающая свою невиновность. «Ее голос и~ вид были громкий протест, протест, раздирающий душу, обличающий много нелепого на свете и в то же время умягченный какой-то теплой, кроткой женственностью… Я был изумлен, поражен»,- говорит рассказчик. Он поражен той внутренней силой, с которой крепостная женщина выступает не против своего мучителя лично, но против всей системы произвола и насилия.

В свете этого читатель воспринимает, и композиционное обрамление сюжета повести - разговор между «молодым человеком», «остриженным в кружок» (славянофилом), и его противниками. Славянофил защищает патриархальные отношения русской жизни, при которой женщина остается «покорной и безгласной» рабой отца и мужа. Один из его противников («европеец»), являясь сторонником развития русского общества на европейский лад, больше всего заботится о «твердой нравственности» женщины, неразрывной с ее «сознанием». Это человек либерального склада мысли. Другой же противник славянофильства («остриженный под гребенку») заинтересован преимущественно идейным развитием образованных русских женщин. Это представитель передового движения, наиболее близкий к автору. Но все собеседники ставят вопрос отвлеченно, говорят о женщинах вообще. «Известный художник» рассказывает о крепостной женщине. В ее таланте, в ее нравственной силе он видит залог развития русских социальных низов.