Л. Н. Толстой называл «Войну и мир» «книгой о прошедшем». «Я старался писать историю наро-да»,— признавался писатель. Отечественная война 1812 г., партизанское движение, сдача Москвы наступление французских войск — на этом фоне исторических событий происходят важнейшие изменения в жизни каждого действующего лица романа. Нет в нем ни одного образа, не ощутившаЯ на себе влияния этой войны.

Среди массы вопросов, нашедших отзвуки в романе, огромное значение имеет тема человеческой личности, личности государственного масштаба, ее роли в историческом развитии общества. Точнее, личности, делающей или совершающей историю.

В начале XIX в. вопрос о том, кто же все-таки делает историю, стоял особенно остро. Человек, обладающий необходимыми для этого качествами, или история, развивающаяся согласно каким-то своим объективным законам, выталкивает на первый план событий великих людей? Личность Наполеона — человека, сумевшего в короткий срок завоевать половину Европы и уже устремившегося в Азию занимала все умы. О нем спорили, говорили, восхищались и ненавидели. Вспомним хотя бы великолепное произведение Ф. Стендаля «Красное и черное», в котором очень ярко обозначено влияние этого человека на главного героя, Жюльена Сореля. Наполеон был идолом целого поколения. До сих пор не утихают споры, заслуживал ли этот человек того, чтобы о нем спорили современники и не забывали потомки. Л. Н. Толстой с самых первых страниц романа и погружает нас в эти споры.

Другой великой личностью, без образа которого роман «Война и мир» был бы немыслим, являетсЯ не император России, Александр I, как следовало бы ожидать, а главнокомандующий русской армии Л М. И. Кутузов. Излюбленный прием Толстого — противопоставление — достигает в изображении двух великих полководцев необыкновенного совершенства. Конечно, и тот, и другой предстают перед нами в восприятии Толстого.

Читая страницы, посвященные раскрытию образа Наполеона, неожиданно ловишь себя на мысли, что он воспринимается как-то односторонне: человек, погрузившийся в себя, не видящий и не воспринимающий других людей, противопоставив им себя, находящийся как бы над ними. В этом смысле очень характерна сцена встречи с русским послом. Он взглянул на него своими большими глазами и сразу же отвел взгляд в сторону. Он не только не видит — он смотрит мимо.

Людей для него просто не существует, они всего лишь пешки в его большой, великой игре. Так он относится не только к противнику, но и к союзникам. Польские уланы, решившие обратить на себя его внимание, бросаются в реку и гибнут. Наполеон продолжает спокойно заниматься своими делами, он считает их гибель неизбежной и, отчасти, необходимой. И даже французы не удостаиваются простого человеческого сочувствия: император проезжая по Аустерлицкому полю, не реагирует на убитых и раненых, умирающих своих соотечественников. Эти жертвы были необходимы, считает он. Для чего кому они были нужны? Вряд ли Франция так уж нуждалась в этом. Потребность в завоевании России, видимо, испытывал лишь он, поставив еще один опыт. И жестоко просчитался... С этого момента начался его закат как исторического и военного деятеля.


 



Избалованный восхищением друзей и врагов, привыкший к поклонению, он спокойно ожидает ключи от Москвы и с удовольствием отмечает, что все в этой жизни зависит от его воли и желания. «Вот! она, эта столица, она лежит у моих Ног, ожидая судьбы своей... Одно мое слово, одно движение моей  руки, и погибла эта древняя столица...»

Расписанный до мельчайших подробностей порядок получения ключей терпит крах. И Наполеон  понимает, что победа на самом деле не была выиграна, что сражение еще только начинается. Осознав окончательное поражение в этой войне после наступления русских морозов, он просто бросает свою армию. Такая она ему не нужна.

Потом он соберет другие войска, как делал не раз, только с каждым разом все хуже и хуже, и вскоре получит историческое возмездие.

Образ Кутузова резко противоположен Наполеону. Только его Толстой и считает настоящим деятелем истории. Единение Кутузова с народом, тонкое понимание движений его души, мыслей и сообщает этому человеку величие. На смотре Кутузов не только просто обращается к своим старым знакомым (по турецкой войне), но и обращает пристальное внимание на обувь, которую носят его солдаты. Встретившись с прежними сослуживцами, Кутузов шутит, ворчит, смеется. Он не замыкается в своей недосягаемости, как Наполеон, а, напротив, открыт к общению.

Кутузов прекрасно понимает, что не только он один сможет спасти Россию, это желание свойственно русским офицерам, им в большей степени одержимы солдаты. Он не рассматривает войну или сражение как игру в шахматы, где основным критерием является накопленный опыт, мастерство и воля игроков, которые, в общем-то, вольны переставлять шахматные фигуры, как им вздумается. Исход сражения, по Кутузову, определяет настрой сторон, дух противников, значение для солдат ценностей, поставленных на карту. В данном случае, Кутузов прекрасно понимал, что каждый солдат видел за своем спиной родной дом и своих близких. Они не могли не победить. Именно этим он и занимался при сражении. Он был уверен, что каждый русский человек (солдат или офицер) будет находиться на своем месте и выполнит свои обязанности. И в этом мудрость Кутузова.

Наполеон ведет себя очень нервно, старается быть в курсе всех происходящих событий, управлять Л сражением. Кутузов спокоен и даже, кажется, не реагирует на события: «Терпение и время, вот мои воины-богатыри!» Совет в Филях и показал наглядно, что Кутузов как раз и не дремал, а все время Я обдумывал положение армии. Страшный вопрос, мучащий его: «Неужели это я допустил до Москвы Напопеона? И когда же я это сделал?» ОН настаивает на своем решении. Только потом и современники, и потомки оценят этот стратегический ход фельдмаршала. Россия не сдалась, армия существовала, народ восстал, а правое дело было на нашей стороне — и все это только придавало сил русскому народу.

«Когда я пишу историческое, я люблю быть до малейших подробностей верным действительности». Так писал Л. Н. Толстой.