С доктором Вернером Печорин, главный герой ро­мана «Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтова, знакомится в Пятигорске, на лечебных водах. Печо­рин пишет в своем дневнике: «Нынче поутру зашел ко мне доктор; его имя Вернер, но он русский». Сам рас­сказчик находит доктора «человеком замечатель­ным»: «Он скептик и материалист, как все почти ме­дики, а вместе с этим поэт, и не на шутку,— поэт на деле всегда и часто на словах, хотя в жизнь свою не на­писал двух стихов. Он изучал все живые струны серд­ца человеческого, как изучают жилы трупа, но нико­гда не умел он воспользоваться своим знанием».

Герои абсолютно разные и в то же время в чем-то схожие. Из всего окружения на водах доктор Вернер по духу ближе к Печорину. Им нравится вести разго­воры на философско-метафизические темы, «об от­влеченных предметах». Герои резко отличаются внешне, но есть в портретном описании каждого из них то, что выделяет их из общей массы людей. В Пе­чорине, по словам странствующего офицера, чувство­валась порода: аристократические руки, волосы свет­лые, а усы и брови — черные; «кожа имела какую-то женскую нежность»; «стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение»; не­много вздернутый нос, «зубы ослепительной белизны и карие глаза», которые «не смеялись, когда он смеялся».

Вернер внешне уступает Печорину: доктор «был мал ростом, и худ, и слаб, как ребенок; одна нога у него была короче другой, как у Байрона; в сравнении с туловищем голова его казалась огромна: он стриг во­лосы под гребенку, и неровности его черепа, обнажен­ные таким образом, поразили бы френолога странным сплетением противоположных наклонностей. Его ма­ленькие черные глаза, всегда беспокойные, старались проникнуть в ваши мысли... его худощавые, жили­стые и маленькие руки красовались в светло-желтых перчатках».

Отношение в обществе к героям неоднозначно: «за­вистливые водяные медики... распустили слух», буд­то доктор Вернер рисует карикатуры на своих боль­ных, вследствие чего он остался без практики. Печо­рин тоже конфликтует с представителями «водяного общества», но скорее от скуки. Он более удачлив в любви, богат, красив — все это и послужило поводом для конфликта с Грушницким и его единомышленни­ками. И Печорин, и Вернер злы на язык. «Под вывес­кою... эпиграммы» доктора «не один добряк прослыл пошлым дураком...». Печорин же не дает спуску Грушницкому, высмеивая его страсть «декламиро­вать».



























 




























Печорин служит, но достаточно богат, чтобы гнать­ся за чинами. Вернер «беден, мечтал о миллионах, а для денег не сделал бы лишнего шагу...». Печорину он говорил, что «скорее сделает одолжение врагу, чем другу, потому что это значило бы продавать свою бла­готворительность, тогда как ненависть только уси­лится соразмерно великодушию противника». Я ду­маю, что доктору Вернеру неинтересно лечить от мни­мых болезней купцов, их жен, всех представителей «водяного общества» (достаточно вспомнить о лече­нии, которое он назначил обеим Лиговским). «Обык­новенно Вернер исподтишка насмехался над своими больными», но Печорин однажды видел у как «он пла­кал над умирающим солдатом».

Суждения героев о женщинах сходны: Печорин считает, что «нет ничего парадоксальнее женского ума: женщин трудно убедить в чем-нибудь, надо их довести до того, чтоб они убедили себя сами; порядок доказательств, которыми они уничтожают свои пре­дубеждения, очень оригинален; чтоб выучиться их диалектике, надо опрокинуть в уме своем все школь­ные правила логики». Вернер, в свою очередь, сравни­вает женщин с заколдованным лесом: «Только при­ступи... на тебя полетят со всех сторон такие страхи, что боже упаси: долг, гордость, приличие, общее мне­ние, насмешка, презрение... Надо только не смотреть, а идти прямо,— мало-помалу чудовища исчезают, и открывается пред тобой тихая и светлая поляна, сре­ди которой цветет зеленый мирт. Зато беда, если на первых шагах сердце дрогнет и обернешься назад!». Я думаю, Печорин более удачлив во взаимоотношениях с женщинами, ведь он молод, красив, богат, умен. Но беда в том, что любовь быстро ему надоедает, он не до­рожит этим чувством, а скорее пресыщен им. Его лю­бовь несет лишь страдание. Увлекшись Бэлой, он не задумываясь похитил девушку из родного дома, раз­рушил ее семью; ставит под сомнение честь Веры; без­думно играет чувствами Мери. А вот такие люди, как Вернер, «страстно любят женщин». И как замечает Печорин, «бывали примеры, что женщины влюблялись в таких людей до безумия и не променяли бы их безобразия на красоту самых свежих и розовых эндимионов».

Вернер принимает участие в судьбе Печорина. Он соглашается стать его секундантом на дуэли с Грушницким. Во время дуэли доктор настаивает на разо­блачении заговорщиков, беспокоясь о судьбе Печори­на. Но, услышав от Печорина, что тот, возможно, ищет смерти, отступает, предоставляя ему право са­мому распоряжаться своей судьбой. Я считаю, что доктор был более привязан к Печорину, нежели тот к нему. «Мы... сделались приятелями...»,— так опреде­ляет завязавшиеся отношения Печорин. Именно при­ятелями, потому что, как пишет в дневнике сам Печо­рин, он к дружбе «не способен. Из двух друзей всегда один раб другого, хотя часто ни один из них в этом себе не признается; рабом я быть не могу, а повелевать в этом случае — труд утомительный, потому что надо вместе с этим и обманывать...».

Я считаю, что беда Печорина заключается в том, что он боится настоящей привязанности к кому-либо. Он не любит обнаруживать в себе настоящие чувства. Достаточно вспомнить его размышления по поводу слез, когда он загнал лошадь в погоне за Верой. Рассу­док в нем преобладает над чувствами. Возможно, он понимает, что несет лишь смерть и страдание близ­ким людям и поэтому ищет смерти.