Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься?
Н. Гоголь

Творчество Н. В. Гоголя приходится на исторические условия, которые сложились в России после разгрома революционного выступления декабристов в 1825 году. Пи­сатель, следуя по пути реализма, проложенным Пушки­ным и Грибоедовым, в своих произведениях освещает важ­нейшие исторические проблемы того времени и, освещая их, идет дальше, чем его предшественники. «Гоголь пер­вый взглянул смело и прямо на русскую действитель­ность», — писал В. Г. Белинский.

«Мертвые души» написаны. Поэма потребовала от ав­тора много душевных и физических сил, но то, что было создано явилось творением на века. От наблюдательного автора не ускользнула ни одна деталь, не была упущена малейшая подробность. Гоголь все суммирует, все замечает и только потом анализирует. Результат — целостный портрет современного ему общества. «Мне хочется в этом романе показать ... всю Русь», — писал Н. В. Гоголь А. С. Пушкину.
Гоголь ненавидел крепостное право и гневно изобличал его. Ведь оно делает народ нищим, ведет к вымиранию самых бедных слоев населения. Экономика и культура отстают в своем развитии.

«Куда же несешься ты, Русь?» — задает вопрос автор. Все его мысли о судьбе России, Родины, которую он хо­чет видеть иной, отсюда появляется прекрасный художе­ственный образ Руси-тройки, птицы-тройки. «Мертвые души» — это произведение о России, в котором Гоголь широко раскрыл свой замысел, удачно выбрав при этом сюжет.

Герой поэмы Павел Иванович Чичиков, встречаясь с чи­новниками, помещиками и крестьянами, видит убогую Русь с покосившимися крестьянскими избами, с заброшенны­ми не отличающимися большим порядком помещичьими домами и усадьбами.

У обходительного, мечтательного с приятными черта­ми лица Манилова, в которые, «казалось, чересчур было передано сахару», усадьба заброшена. Живет он несбыточ­ными мечтами, без забот, не прилагая никаких усилий к ведению хозяйства, не жизнь, а сплошной «майский день» и «именины сердца».

У Ноздрева хозяйство в полном упадке, да и до хозяй­ства ли ему? Он — игрок, кутила, мот.
Человеческий образ потерян Плюшкиным вообще. Он превратился в оборванца, его и Чичиков принимает за потерявшего облик слугу. А ведь у Плюшкина большая усадьба, но все идет прахом, гибнет без пользы, умира­ют, «как мухи», крестьяне.

Эти образы являются непревзойденным доказательством того, что власть самодержавия держится на таких вот горе-помещиках.



 





А прочна ли подобная власть? Что сулит она народу, каково государство при такой власти?
В произведении миру угнетателей — «мертвых душ» противопоставлен автором другой — многострадальный русский народ, бедная, но полная скрытой энергии и внут­ренних сил Русь.
Гоголевские крестьяне не идеальны, автор изображает их даже нелицеприятно. Это и лакей Петрушка, который спит не раздеваясь и несет собой «какой-то особенный запах». Ку^ер Селифан совсем не дурак выпить. А дядя Митяй и дядя Миняй, а девочка Пелагея, которая «не знает, где право, где лево». Два мужика, которые спорят о том, доедет или не доедет колесо кареты Чичикова до Москвы — все они бесправны, принижены, доведены до отупения. Забиты до крайности плюшкинские Марья и Прошка.

Истинный же образ народа вырисовывается из списков купленных Чичиковым умерших душ. Удивительно ярко описывает автор эти образы, они пропитаны любовью и восхищением. Каждый из крестьян изображен со своим собственным характером. Хвалится своими крестьянами помещик Собакевич, ведь они у него талантливейшие люди: «Милушкин, кирпичник, мог поставить печь в ка­ком угодно доме. Максим Телятников, сапожник: что ши­лом кольнет, то и сапоги, что сапоги, то и спасибо, и хоть бы в рот хмельного! А Еремей Сорокоплехин! да этот му­жик один станет за всех, в Москве торговал, одного оброку, приносил по пятисот рублей. Ведь вот какой на­род!..» И продолжает расхваливать дальше: «Я вам до­ложу, каков был Михеев, так вы таких людей не сыще­те: машинища такая, что в эту комнату не войдет... А в плечищах у него была такая силища, какой нет у лоша­ди...»

Читая списки купленных крестьян, Чичиков, да и чи­татель могут представить этих людей: «Пробка Степан, плотник, ... Ведь что за силище была! ... трех аршин с вершком ростом!»; «вот, например, каретник Михеев! Ведь больше никаких экипажей не делал, как только рессор­ные ... прочность такая, сам и обобьет и лаком покро­ет!»

Несколько страниц посвящены автором разным судьбам простых людей. И вот перед нами русский народ, полный сил, талантливый, терпеливый, добрый, живой. Замече­но автором и живое, меткое русское слово, которое вы­рывается из самого сердца.

Но терпение, покорность русских людей не вечны. По­стоянные обиды и унижения властей вызывают сначала протесты, затем побуждают к мести. В «Повести о капи­тане Копейкине» автор рассказывает нам о протесте ин­валида, героя Отечественной войны 1812 года, обиженно­го чиновниками. Он собирает вокруг себя людей, чтобы защитить свои интересы. И вот тогда перед нами другая Русь, Русь-«птица тройка», бойкая, несущаяся вперед, которую не остановить ни в беге, ни в полете.

Ведь необъятны ее просторы! «Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли, когда ты сама без конца? Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развер­нуться и пройтись ему?»

Жаль, получилось пока все иначе. Исторически сло­жившаяся ситуация отбросила нашу Россию назад, и странным образом перекочевали гоголевские герои из века XIX в век XXI, прекрасно обосновавшись в нем.

Но время все расставит на свои места. И пока живы русские люди вера в Россию остается непоколебимой: «Подымутся русские движения... И увидят, как глубоко заронилось в славянскую природу то, что скользнуло толь­ко по природе других народов...»