Гоголь родился в семье помещика среднего благосостояния. Детские годы прошли в имении родителей — Васильевке, того же Миргородского уезда (другое название — Яновщина, образованная от фамилии владельца — Гоголя-Яновского). Край был овеян легендами, поверьями, историческими рассказами, которые возбуждали воображение. Близ Василивки была Диканька (с ней связано происхождение первых повестей Гоголя), где показывали рубашку казненного Кочубея, а также дуб, возле которого якобы проходили свидания Мазепы с Мотрей. Культурным центром края были Кибинцы, имение Д. Грощинского, далекого родственника Гоголя, бывшего министра. В Кибинцах располагалась большая библиотека, был домашний театр, для которого отец Гоголя писал комедии, — все это оказывало содействие пробуждению художественной и интеллектуальной заинтересованности будущего писателя.

В 1818—1819 гг. Гоголь вместе с братом Иваном (который умер, очевидно, летом 1820 г.) учился в Полтавском уездном училище, а в мае 1821 г. вступил в новооснованную Гимназию высших наук в Нежине. Здесь проявилась разносторонняя художественная одаренность Гоголя: он учился игре на скрипке, занимался живописью, принимал участие в спектаклях и как художник-декоратор, и как актер. Пробовал он свои силы и в разнообразных литературных жанрах (например, трагедия «Разбойники», историческая поэма «Россия под татарским иго», которое не сохранились); вместе с тем, испытывая свою наблюдательность и талант комедиографа, писал сатиру (так же не сохранилась) «Кое-что о Нежине, или Для дураков закон не писаный». Тем не менее быть писателем еще не входило в планы Гоголя, все его стремления были связаны с «службой государственной». Тайный от природы, в душе он лелеял надежде на будущую деятельность, переезд в Петербург, делясь ими лишь с ближайшими друзьями. Гоголь мечтал о юридической карьере: «Я видел, что здесь работы будет больше всего. Неправосудие, большее в мире несчастье, превыше всего разрывало мое сердце» (из письма к П. Косяровскому от 3.10.1827 г.).

Окончив в 1828 г. гимназию, Гоголь в декабре вместе с другим выпускником, одним из ближайших приятелей А. Данилевским, поехал в Петербург. Но уже первые недели пребывания в столице глубоко его разочаровали тогдашним духом чинопочитания, мелочностью и своекорыстием интересов, общей обезличенностью. Безуспешно стараясь выхлопотать место, Гоголь делает первые литературные попытки: в начале 1829 г. появилось стихотворение «Италия», которое, вероятнее всего, принадлежит Гоголю, а весной того же года под псевдонимом В.Алов вышла из печати «идиллия в картинах» «Ганы Кюхельгартен» с пометкой: «написано в 1827 г.». В этом еще явным образом ученическом произведении просматривается, вопреки всему, настоящее чувство Гоголя, проступает много мотивов его зрелого творчества, в частности содержатся первые намеки на конфликт мечты и действительности, который со временем будет всесторонне разработан в «петербургских повестях». Поэма вызвала резкие и насмешливые критические отклики, которые усилило гнетущее расположение духа автора. В июле 1829 г. он сжег нераспроданные экземпляры книжки и неожиданно поехал за границу (Травемюнд, Любек, Гамбург), а в конце сентября почти так же неожиданно возвратился в Петербург. Еще до поездки за границу или, точнее, по возвращении, он сделал неудачную попытку вступить на сцену.


 



В конце 1829 г. Гоголю повезло устроиться на службу в Департамент государственного хозяйства и общественных зданий. В апреле следующего года он устроился в Департамент уделов (сначала писарем, потом — помощником столоначальника), где служил до марта 1831 г. Пребывание в канцеляриях глубоко разочаровало Гоголя в «службе государственной», но обогатило его материалом для будущих произведений, в которых отображены чиновничий быт и функционирование государственной машины. К этому времени обстоятельства Гоголя существенно исправились; все больше времени он уделяет литературной работе. Вслед за первой повестью «Вечер накануне Ивана Купала» Гоголь опубликовал ряд художественных произведений и статей: «Глава из исторического романа» («Гетман»; подпись 0000), «Глава из малороссийской повести: Страшный Кабан» (подпись П. Кувшин), «Женщина» (первое произведение с подписью Г. Гоголь) и др. Вместе с тем Гоголь познакомился с некоторыми русскими литераторами: в 1830 г. с В. Жуковским, П. Плетневым, а 20 мая 1831 г. на вечере у Плетнева его познакомили с А. Пушкиным.


«Вечера на хуторе близ Диканьки» («Вечера на хуторе близ Диканьки»; первая часть опубл. в 1831, вторая — в 1832 гг.) не только удостоверили удивительно быстрое вызревание гоголевского гения, а и вывели его на авансцену европейского романтизма. В сознании русской публики и отчасти критики несравненная оригинальность «Вечеров… «на продолжительное время создала им репутацию художественного феномена, который не имеет прецедентов и аналогий. В. Белинский в 1840 г. писал: «…Укажите в европейской или в русской литературе хоть что-нибудь похожее на эти первые попытки молодого человека, хоть что-нибудь, что бы могло натолкнуть его на мысль писать так. Не есть ли это, наоборот, полно новый невиданный мир искусства?». Вопреки всему первую попытку означить свою книгу с точки зрения существующих художественных тенденций сделал лично Г. еще в процессе работы над ней: «Здесь так увлекает всех все малороссийское…» (из письма к матери от 30.04.1829 г.).

Гоголь в «Вечерах… «встал на один уровень с общеевропейским романтическим направлением в поисках корневых, первичных основ национальной культуры. Дело в том, что украинофильство предшественников и современников Гоголя в значительной мере имело еще сугубо этнографический характер. Но Гоголь поставил перед собой задачу открыть цельный и полноправный народный мир в свободно воспроизведенном им собственном художественном мире. Это была вильная, творческая и, кроме того, художественно реализованная концепция Украины как целого материка на карте вселенной, с Диканькой как своеобразным его центром, как средоточием и национальной духовной специфики, и национальной судьбы. Больше всего Гоголя подготовил здесь В. Краеугольный своими украинскими романами «Бурсак» и «Два Ивана, или Страсть к тяжбам…», но яркостью и экспрессией рисунка, выразительностью колорита и характеров, не принимая во внимание уже завершенность и полноту образа Украины и наполненности философской проблематикой, гоголевское изображение неизмеримо превосходило бытописание Краеугольного.

С другой стороны, Гоголь решительнее, чем кто-либо другой, порвал с идиллическими представлениями об Украине, которые сложились в русской литературе в начале XIX ст. под влиянием сентиментализма. При этом, поскольку сама Украина приобретала обобщенное, «символическое» значение, то и связанные с ней качества — социальная гармония, согласие между помещиком и крестьянами — воспринимались как образец для всей русской жизни. Наоборот, миру гоголевских «Вечеров…» изначально конфликтному, чужда любая идиллия и прекраснодушие. В обеих повестях — в «Вечере накануне Ивана Купала» и в «Страшной мести» — развивалась (в сказочной форме, которая опиралась на мифологическую основу) романтическая история отчуждения центрального персонажа — Петруся Безродного, включая такие моменты, как преступление перед соотечественниками, убийство, разрыв человеческих и естественных связей. В трех повестях — в «Сорочинскомй ярмарке», «Майской ночи…» и «Ночи перед Рождеством» — любовный сюжет, также лишен идиллии, был близок к хитроумным затеям влюбленных (традиция, которая берет начало от фарсовой комедии нового времени, от комедии дель арте и т.д.), но эта коллизия усложнялась не только обычным в таких случаях сопротивлением людей старшего поколения, а и участием, доброжелательным или вражеским, ирреальных сил. И даже две самые маленькие повести цикла — «Заколдованное место» и «Пропавшая грамота» — построенные на полуироническом - полу-серьезном контрасте желанного и реального, стремлений и результата, причем развитие интриги не обходится без участия тех самых ирреальных сил. Вообще вмешательством и вторжением фантастического мира в человеческие дела обозначены — в той или иной мере — все повести «Вечеров…», в исключении одной — «Ивана Федоровича Шпоньки и его тетушки», повести, которая поведала уже о других художественных принципах.