Ужас сковал всех находившихся в хате. Кум так и застыл с разинутым ртом, а один из гостей, считавшийся храбрецом, подпрыгнул под потолок. Он ударился о доску, остальные доски подвинулись, и вниз с грохотом упал попович. Раздался крик. Кум, едва живой от страха, «пополз в судорогах под подол своей супруги». Храбрец полез в печь, несмотря на узкое отверстие, и сам задвинул заслонку. А Черевик, как ошпаренный кипятком, бросился к дверям, натянув на голову горшок вместо шапки. Он бежал из дома, не чувствуя под собою ног, и тут ему почудилось, что за ним кто-то гонится. «Черт, черт!» - закричал он, утраивая силы, и услышал, как что-то с шумом ринулось на него. Словно дух вышел из Черевика, и он остался лежать посередине дороги «нем и недвижим».

Часть IX

Народ, спавший на улице, проснулся от странного шума. Один из цыган, освещая себе дорогу и ворча про себя, отправился посмотреть. На дороге под общий хохот нашел что-то - как будто два человека, один наверху, другой внизу, - потом обнаружил черепок от горшка, другая половина которого была на голове Черевика. Общий шум и хохот заставили очнуться Солопия и его супругу. После пережитого испуга они долго в ужасе глядели на окруживших их цыган, которые показались им «диким сонмищем гномов».

Черевик проснулся свежим утром у кума в сарае. Под боком, дергая его за рукав, зудела нежная супруга. Солопий нехотя поднялся, протер глаза и посмотрел вокруг. Жинка его при первом желании Черевика умыться потянулась за рушником, но с ужасом отбросила его от себя: это был красный обшлаг свитки. Собравшись слухом, видя, что у супруга от страха отнялись ноги и зубы стучат, она отправила его продавать кобылу.

Ведя кобылу на ярмарочную площадь, Черевик мрачно ворчал, что с самого начала не хотел ехать на эту проклятую ярмарку, что на душе у него было тяжело и волы два раза поворачивали домой. Философствования Черевика внезапно прервал возглас появившегося передним цыгана: «Что продаешь, добрый человек? » Бежавшего Черевика внезапно схватили дюжие хлопцы и обвинили его в краже кобылы. Пока несчастный мужик объяснял, что у него самого кобылу украли, несколько хлопцев поймали и кума его и привели с заложенными назад руками.

    * «- Чудеса завелись! - говорил один из них.- Послушали бы вы, что рассказывает этот мошенник, которому стоит только заглянуть в лицо, чтобы увидеть вора; когда стали спрашивать, отчего бежал он как полоумный,- полез, говорит, в карман понюхать табаку и вместо тавлинки вытащил кусок чертовой свитки, от которой вспыхнул красный огонь, а он давай Бог ноги!
    * - Эге-ге -ге! да это из одного гнезда обе птицы! Вязать их обоих вместе!»

Часть XII

Черевик вместе с кумом лежат связанные. Один другому жалуются на недобрый поклеп да всхлипывают. В это время входит Грицько. Черевик узнал его сразу, показал куму и повинился, что не уважил такого славного парубка. Позвал Грицько хлопцев, что вязали и сторожили кумов, и освободил их. Солопий побожился, что сегодня же сыграет свадьбу. Грицько пообещал, что через час явится к нему, а сейчас-де Черевика ждут дома покупатели его кобылы и пшеницы. Черевик от радости, что его кобыла нашлась, онемел и лишь молча поглядел вслед уходившему Грицьку.    

    * « - Что, Грицько, худо мы сделали свое дело? - сказал высокий цыган спешившему парубку.- Волы ведь мои теперь? - Твои! твои!»

Часть XIII



 





Сидя в хате одна - одинешенька, Параска мечтает о своем парубке. Горюнится, что не выдадут ее за хлопца, что мачеха подобрала под себя дом и отца. Вспоминает Параска, какие слова говорил ей Грицько, сладко и мечтательно вздыхает: выйти бы за него, перейти с ним в новую хату, вышить ему новую свитку. И тогда можно будет мачехе на улице не кланяться за то, что била свою падчерицу… Вдруг опомнившись, Параска примеряет очипок мачехи, чтобы посмотреть, будет ли ей к лицу головной убор замужней женщины. С зеркалом в руках тихонько шагала Параска по хате, а потом развеселилась, начала притопывать ногами и пошла танцевать, напевая любимую песню:

    * «Зелененький барвшочку,
    * Стелися низенько! А ти, милий, чорнобривий,
    * Присунься близенько!
    * Зелененький барвшочку,
    * Стелися ще нижче! Ати, милий, чорнобривий, Присунься ще ближче!»

В это время в дверь заглянул Черевик. Увидев, как дочка его любимая пляшет, удивился, а потом и сам пустился в пляс, бросив все дела. В это время раздался стук в ворота.

    * «- Вот хорошо, батька с дочкой затеяли здесь сами свадьбу! Ступайте же скорее: жених пришел!»

Параска так и залилась краской, а Черевик велит дочери поспешить: пока мачеха побежала тратить деньги, полученные за кобылу, они успеют сговорить Параску за Грицька. Не успела Параска переступить за порог хаты, как почувствовала себя на руках парубка в белой свитке, который с толпой народа ждал ее на улице. Черевик тут же и благословил молодых. Неожиданно вернулась Хивря и стала кричать, что скорее треснет, чем допустит это, но никто ее уже не слушал.

    * «Странное, неизъяснимое чувство овладело бы зрителем при виде, как от одного удара смычком музыканта, в сермяжной свитке, сдлинными закрученными усами, все обратилось, волею и неволею, к единству и перешло в согласие. Люди, на угрюмых лицах которых, кажется, век не проскальзывала улыбна, притопывали ногами и вздрагивали плечами. Все неслось. Все танцевал».

Общее веселье захватило даже старушек, которых, казалось бы, уже ничто не могло бы развеселить. Постепежо звуки становились тише. Наконец все закончилось.

    * «Не так ли и радость, прекрасная и непостоянная гостья, улетает от нас, и напрасно одинокий звук думает выразить веселье? В собственном эхе слышит уже он грусть и пустыню и дико внемлет ему. Не так ли резвье други бурной и вольной юности, поодиночке, один за другим, теряотся по свету и оставляют наконец одного старинного брата их? Скучно оставленному! И тяжело и грустно становится сердцу, и нечем пэмочь ему».