Образ Порфирия Владимировича Головлева, прозванного Иудушкой за свое лицемерие и ханже ство, созданный М. Е. Салтыковым-Щедриным, является ярким примером злой сатиры. Прозвище «Иудушка» стало именем нарицательным и значит то же, что и лицемер. Прозвище это пошло от имени апостола Иуды Искариота, который предал Христа. Оно обозначает человека, который скрывает какой-то грех или порок.

И прозвище, данное Щедриным своему герою, вполне оправданно. Иудушка Гоповлев — это открытие писателя, ранее в литературе ничего подобного не было. Конечно, в произведениях Ф. М. Достоевского, Н. В. Гоголя были персонажи, напоминающие Иудушку, но образ, созданный Щедриным, не повторялся ни до, ни после него.

Иудушка — пустозвон, изображенный с обличительной ясностью.
Создавая роман «Господа Гоповлевы», Щедрин ставил целью показать, как рушатся семья и семейные устои. В произведении этому процессу способствовал Иудушка. Порфирий Головлев меняется на протяжении всего романа, т. е. это образ динамичный.

В начале произведения это «откровенный ребенок», который постоянно подлизывается к матери ябедничает и т. д. «Порфирий Владимирыч известен был в семействе под тремя именами: Иудуш! кровопивушки и откровенного мальчика, каковые прозвища еще в детстве были ему даны Степкой балбесом. С младенческих лет любил он приласкаться к милому другу маменьке, украдкой поцелован ее в плечико, а иногда и слегка понаушничать. Неслышно отворит, бывало, дверь маменькиной комнаты, неслышно прокрадется в уголок, сядет и, словно очарованный, не сводит глаз с маменьки, пока она пишет или возится со счетами». А в конце романа это отвратительное создание, которое покончило с собой.

Прозвище «Иудушка» дается Порфирию в начале романа и остается с ним до конца. Это прозвищ прекрасно отражает внутреннюю суть героя. Есть в звучании этого имени что-то подлое и скользком что соответствует образу персонажа.

Иудушка — лицемер и ханжа, за его благонамеренными рассуждениями скрываются низкие и подлые действия. Он отправляет на верную смерть сына, совершает убийства и еще много гадких дел, и все это с именем господа на устах.



 





Постепенно изводит Иудушка своими речами домочадцев. Не обладая ни знаниями, ни желанием, увидеть что-то дальше собственного носа, Иудушка любит поговорить о семье и хозяйстве.
«Если вы позвоните мне, милый друг маменька, выразить мое мнение, — сказал он, — то вот оно в двух словах: дети обязаны повиноваться родителям, слепо следовать указаниям их, покоить их в старости — вот и все. Что такое дети, милая маменька? Дети — это любящие существа, в которых начиная от них самих и кончая, последней тряпкой, которую они на себе имеют, — все принадлежит родителям. Поэтому родители могут судить детей; дети же родителей — никогда. Обязанность детей — чтить, а не судить. Вы говорите: судите меня с ним! Это великодушно, милая маменька, великолепно! Но можем ли мы без страха даже подумать об этом, мы, от первого дня рождения облагодетельствованные вами с головы до ног? Воля ваша, но это будет святотатство, а не суд! Это будет такое святотатство, такое святотатство...»
Но все эти благочестивые речи не могут скрыть истинной сути Иудушки. Его мать, Арина Петровна с самого его детства привыкла не доверять сыну, чувствуя в нем неискренность: «Но Арина Петровна уже и тогда с какою-то подозрительностью относилась к этим сыновним заискиваньям. И тогда этот пристально устремленный на нее взгляд казался ей загадочным, и тогда она не могла определить себе, что именно он источает из себя: яд или сыновнюю почтительность. — И сама понять не могу, что у него за глаза такие, — рассуждала она иногда сама с собою, — взглянет — ну, словно вот петлю закидывает. Так вот и поливает ядом, так и подманивает!» Проницательную Арину Петровну трудно ввести в заблуждение.

Речи Иудушки даже на физическом уровне заставляют почувствовать угнетенность и бессилие. Сцена, где Порфирий «подбадривает» умирающего Павла, дает об этом четкое представление: «Ну, бра; вставай! Бог милости прислал! — сказал он, садясь в кресло, таким радостным тоном, словно и в см мом деле «милость» у него в кармане была. Павел Владимирыч наконец понял, что перед ним не тень, а сам кровопивец во плоти. Он как-то вдруг съежился, как будто знобить его начало. Глаза Иудушки смотрели светло, по-родственному, но больной очень хорошо видел, что в этих глазах скрывается «петля», которая вот-вот сейчас выскочит и захлестнет ему горло. — Ах, брат, брат! какая ты бяка сделался! — продолжал подшучивать по-родственному Иудушка. — А ты возьми да и прибодрись! Встань да и побеги! Труском-труском — пусть-ка, мол, маменька полюбуется, какими мы молодцам стали! Фу-ты! Ну-ты!»
Иудушка, как паук, плетет паутину, в которую попадаются его жертвы, а потом он медленно, так же по-паучьи, высасывает все силы из них. Его племянница Аннинька, пытаясь вырваться из дома дяди, напоминает муху, попавшую в паутину.

Никому нет от него покоя, всех тиранит, но сам при этом остается неуязвимым. Однако и ему есть чего бояться — проклятия Арины Петровны. Как мать она приберегает это в качестве последнего средства. Вот только на деле оказалось, что проклятие не возымело на Иудушку должного действия. Но если так, то Порфирий действительно остается неуязвимым. И все же есть у него еще одна слабость — Евпраксеюшка, ухода которой он так боится. Ведь это бы означало крах его жизни, вернее, ее разме- ренного хода, к которому он привык.

В конце романа Иудушка остается один, но это не меняет его внутренне. Он остается все тем же пауком, которому больше некого изводить. Иудушка кончает жизнь самоубийством, что довольно неожиданно. Оказывается, остатки совести и вины за то, что он извел всю семью, дают о себе знать. При этом писатель четко дает понять, что для такого, как Иудушка, нет пути назад. Этот персонаж воплотил в себе все пороки и недостатки, а имя его стало нарицательным.