Великий мастер рассказа, А. П. Чехов умел в коротком произведении рассказать о вечном, волнующем во все времена умы и сердца людей: о любви и смерти, о том, как прекрасна жизнь и для чего живет человек на земле. Сказав однажды, что «краткость— сестра таланта», писатель всегда следовал этому золотому правилу. В его рассказах мы видим подлинно художественную скупость характеристик, красочность немногочисленных деталей, разнообразие интонаций, которые создают полную и яркую картину подлинной жизни.

Мне хотелось бы рассмотреть идейно-художественное своеобразие одного из моих любимых paссказов Чехова — «Дама с собачкой». Безо всяких предисловий писатель в первых строках знакомит нас со своей героиней, молодой женщиной, которая гуляет у моря со своей собачкой. Тотчас появляется и главный герой рассказа. Автор в нескольких строках сообщает нам подробности его жизни. Красочно описана жена Гурова, которую он с детьми оставил в Москве: тяжелая фигура, темные брови привычка называть себя «мыслящей женщиной». Сам Гуров считает ее недалекой и бестактной. О какой любви тут может идти речь! И поэтому нам кажется естественным, что Дмитрий Дмитрии давно неверен жене, что, хотя он и считает женщин «низшей расой», существовать без мимолетных увлечений и романов не может.

Затем Чехов легко, с помощью -переходной фразы «и вот однажды» возвращает нас к главной героине рассказа. Все в ней, даже прическа, говорило о том, что она скучает. И Гуров, подозвав собауку, заводит разговор с незнакомкой. Нет, Чехов не приводит полностью их беседу. Ведь ничего важного они и не могли сказать друг другу в эту первую встречу. Он передает обстановку наиболее выразительными деталями природы: «вода была сиреневого цвета, такого мягкого и теплого, и по ней от луны шла золотая полоса». Это описание теплого летнего вечера в Ялте создает романтическое настроение. 

И Гуров, оставшись один в гостиничном номере, думает о ней, вспоминая ее тонкую, слабую шею и красивые серые глаза, которые прекрасно сочетаются с несколько вялыми манерами и выражением! скуки на ее лице, о чем говорилось раньше. Писатель не рисует портрета незнакомки, а создает его на протяжении повествования отдельными штрихами.

И наше впечатление от героини совпадает с тем, что думает о ней Гуров: «Что-то в ней есть жалкое». Это впечатление еще более усиливается в следующих сценах. Через неделю, гуляя по молу, дама «потеряла в толпе лорнетку». Ее наивность, неловкость, беспомощность вызывают чувство щемящей нежности в тот момент, когда она, уже став любовницей Гурова, сидит с распущенными волосами в унылой позе грешницы со старинной картины и рассказывает о своей жизни в далеком городе. Гуров отрезает ломоть арбуза и начинает не спеша есть. Этот реалистический штрих раскрывает перед нами чувства героя, который не понимает переживаний своей возлюбленной, которого тяготят ее слезы, смущение и раскаяние.

Но вот они бредят по Ялте в тумане раннего утра. Дмитрий Дмитрии, сидя рядом с прекрасной! женщиной «в виду ... сказочной обстановки — моря, гор, облаков, широкого неба», вдруг понимает, что  «все прекрасно на этом свете, все, кроме того, что мы сами мыслим и делаем, когда забываем о высших целях бытия, о своем человеческом достоинстве». Теперь все кажется ему значительным и таинственным. В нем пробуждается новое чувство к этой женщине, хотя он еще и не знает об этом. Любовь меняет его взгляд на привычные вещи, заставляет задуматься о вечном, о самом главном в жизни.



 




И в Москве Гурову нет покоя. Он изменился сам и видит теперь всю пустоту и бессмысленность своей прежней жизни. Он бесконечно одинок. Ему некому рассказать о своей любви. Его приятелей интересуют только обеды и игра в карты. А один из них, которому он решил доверить свою тайну, на признание Гурова отвечает: «...вы правы: осетрина-то с душком!» Как он напоминает в этот момент самого Гурова, который спокойно ел арбуз, слушая Анну. Сергеевну! И как изменился герой с тех пор!

Дмитрий Дмитрии едет в далекий город, где живет она. Чехов не описывает его душевного волнения, его чувств. Как настоящий художник, он обращает внимание на серый ковер в гостинице, сделанный из солдатского сукна, на чернильницу, тоже серую от пыли, на забор вокруг дома Анны Сергеевны, утыканный гвоздями. «От такого забора убежишь», —думает Гуров. И мы чувствуем всю серость и однообразие той жизни, которая царит в этом городе и в которую погружена героиня.

Рассказывая о встрече Анны Сергеевны и Гурова, Чехов не употребляет высоких слов, красивых фраз. Просто его герой понимает, что «для него теперь на всем свете нет ближе, дороже и важнее человека», чем это «затерявшаяся в провинциальной толпе маленькая женщина... с вульгарною лорнеткой в руках...»

С тех пор жизнь героя разделяется на две половины: явная ее сторона состояла из службы, споров в клубе, хождения с женой на юбилеи, тайная — из редких свиданий с Анной Сергеевной. И эта сторона жизни была для него настоящей, самой интересной и важной.

Финальная сцена рассказа вызывает чувство светлой печали. Они встречаются в гостиничном номере. Они понимают, что стали ближе, чем муж и жена, что они самые нежные друзья и что только смерть положит конец их любви. Грустно, что настоящая любовь пришла к герою только тогда, когда «голова стала седой» и когда уже ничего нельзя изменить в жизни. И все-таки прекрасно, что эта любовь не обошла его стороной. Они советуются, как избавить себя от необходимости прятаться, обманывать, расставаться, но не находят решения. И рассказ обрывается на полуслове вместе с естественным течением жизни. Ведь, пока люди живы, для них нет определенного завершения их несчастий и надежд.

Удивительный талант Чехова проявляется в том, что в «Даме с собачкой» он сумел рассказать самым естественным тоном, неторопливо, не отвлекаясь, о самом главном в жизни. В рассказе нет никакой морали, автор не дает прямых оценок и не навязывает нам свое мнение. Он просто показывает, как банальный курортный роман незаметно переходит в драму, когда из мимолетного увлечения рождается сильное, глубокое и искреннее чувство, которое духовно преображает героя. Рассказ захватывает читателя и раскрывает перед ним всю красоту человеческой души, озаренной любовью.