По определению, символ — это один из способов скрытого сравнения. В отличие от других подобных литературных приемов метафор, гипербол и прочих, символы многозначны, то есть человек воспринимает их так, как ему нравится, и так, как он их лично понимает. Точно так же и в художественном тексте символы появляются не столько с сознательным расчетом автора на то, что читатель увидит в них что-то конкретное, сколько по подсознательным, часто весьма абстрактным ассоциациям писателя с разными словами, предметами и действиями. В какой-то мере символы могут послу жить при раскрытии авторской позиции, но из-за неоднозначности их восприятия никаких выводов, как правило, сделать нельзя. Поэма Александра Блока «Двенадцать» достаточно богата симноликой, что вообще характерно для лирики серебряного века, и далее мы попытаемся собрать эти символы в некую единую систему.Взглянем теперь на пейзажи: белый снег - черное небо — ветер огни. Эти легко представимые детали отнюдь не придают реальности картинам, зато легко ассоциируются с кадрами из фильма «Терминатор» который, в свою очередь, сюжетно связан с Апокалипсисом. Черное небо, снег и огонь подходящее описание для земли, над которой навис Божий гнев. Для продолжения темы Страшного суда можно взять основную песнь исландской «Старшей Эддьи» — «Прорицание вельвы». Согласно скандинавской мифологии, концу света предшествует трехлетняя зима, называемая «Фимдульветр», которая начинается с того, что волк поедает солнце. Во время этой зимы происходят братоубийственные войны, и так про нее говорится: «...время волков и троллей... великий блуд». На это прямя указывают некоторые дета ли «двенадцати» — все тот же черно-белый пейзаж, совещание проституток, даже волк имеется — правда, в виде облезлого пса! По «Эдде», после этой зимы произойдет Последняя Битва, когда «хорошие» божества асы и герои выйдут против «нехороших» троллей, великанов, волка Феприза и змеи Мидгард — «мировой змеи». Вспомним эпизод из последней главы, когда «двенадцать» грозят штыком псу, то есть волну, и снежным сугробам, в которых, как известно, справляют свадьбы ведьмы, тролли и прочая нечисть. однако роль «двенадцати» в этой системе пока не определена то ли это «хорошие» асы, то ли кровавые тролли, пожиратели трупов, разжигатели мирового адского пожара, вместе с которыми — волк.Двенадцать ключевое число поэмы, и много ассоциаций можно связать с ним. Прежде всего, это двенадцать часов — полночь, двенадцать месяцев — конец года. Получается какое-то «по граничное» число, так как конец старого дня (или года) и начало нового — это всегда предопределение некоего рубежа, шажок в не известное будущее. А у Блока таким рубежом стало падение старого мира. Неясно, что впереди. Наверное, «мировой пожар» из крови вскоре перекинется на все сущее. Но это вселяет и некоторую надежду, ведь гибель старого мира обещает рождение чего-то ново го. Так в христианстве, где избранные обретут рай, так у скандинавов, где во время Последней Битвы рухнет мировой ясень Индра стиль, рушатся и небеса, и преисподняя (кстати, созданные из трупа некоего великана). Но спасутся мужчина с женщиной, которыеБудут питатьсяРосой по утрамИ людей кородят...Другая числовая ассоциация — это двенадцать апостолов. На это косвенно указывают и имена двух из них — Андрюхи и Петрухи. Вспомним и историю апостола Петра, трижды отрекшегося от Христа за одну ночь. Но у Блока наоборот: Петруха за одну ночь трижды возвращается к вере и трижды вновь отступается. К тому же он убийца — Замотал платок на шееНе оправиться никак.Платок, как петля, на шее, и Петр превращается в Иуду. А роль предателя Иуды — играет Ванька (Иоанн).И идут без имени святогоВсе двенадцать — вдаль.Ко всему готовы,Ничего не жаль...Их винтовочки стальныеНа незримого врага...А чуть дальше: «Эх, эх, без креста!» Получаются какие-то анти апостолы — с винтовками вместо креста, уголовники, грабители, убийцы, готовые стрелять хоть в сугроб, хоть в буржуя, хоть в со баку, хоть во всю Святую Русь, хоть в самого Иисуса Христа. И вдруг Блок неожиданно разрушает концепцию антиапостолов — тем, что возглавляет их шествие, правда невидимо для них, Иисус Христос с кровавым флагом!Еще одна важная деталь связана с этими «двенадцатью»: «На спину б надо бубновый туз!» Здесь можно подобрать разные объяснения. Во-первых, «двенадцать» — это каторжники, а туз — для отличия от граждан. Во-вторых, это красочно наряженное языческое шествие, святочные колядки, например. В-третьих, крестный ход, тогда и Иисус Христос на месте, далее, туз по-английски “асе” и снова вспоминаются скандинавские асы, которых, кстати, было тоже двенадцать. А может быть, это просто революционный патруль, и красные тузы — для отличия.Сложная система символов Блока не дает возможности сказать, кто такие эти «двенадцать». Но это и не столь важно. Благодаря символике небольшая поэма получилась весьма емкой. Здесь и история греха с расплатой, и убийства с раскаянием, и забвение, но самое главное — это идея падения старого мира. Был он хорош или плох, уже не имеет значения. Падение свершилось, и можно только надеяться, что впереди будет нечто лучшее.