В своей суровой прозе он подчеркнуто обнажал горькую правду современной русской жизни. И все же каждая его строчка дышала непобедимой верой в че­ловека...

Детские годы для Алеши Пешкова стали хорошей школой жизни. Наказания и драки сменялись бур­ным весельем, вражда и предательство соседствовали с добротой и милосердием. Бабушка была носителем всего лучшего и светлого в доме. Алешу удивляло то, каким образом терпением и лаской всюду вносила она порядок и мир. Акулина Ивановна пользовалась большим уважением, все домашние ее любили. Доб­рота ее души и нравственная сила сыграли в жизни мальчика определяющую роль: «До нее как будто спал я, вывела на свет, связала все вокруг меня в не­прерывную нить, сплела все в разноцветное кружево и сразу стала на всю жизнь другом, самым близким сердцу моему, самым понятным и дорогим челове­ком, — это ее бескорыстная любовь к миру обогатила меня, насытив крепкой силой для трудной жизни».

Бабушка заставила задуматься героя повести над самыми важными вопросами: что есть доброта и вера? Каким должен быть человек?

Алеше очень нравился «бабушкин» Бог, он просил ее рассказать ему о Боге. Мы видим, каким себе пред­ставляла Бога бабушка: «Сидит Господь на холме, среди луга райского... А около Господа ангелы летают во множестве... Бога видеть человеку не дано, — ос­лепнешь; только святые глядят на него во все глаза. А вот ангелов видела я; они показываются, когда душа чиста». Алеша представлял, «что этому Богу легко и покорно подчиняется все: люди, собаки, птицы, пче­лы и травы; он ко всему на земле был одинаково добр, одинаково близок». Бабушкин Бог был герою понятен и не страшен, «но перед ним нельзя было лгать — стыдно. Он вызывал у меня только непобедимый стыд, и я никогда не лгал бабушке». В памяти Алеши остались уроки бабушки, способствовавшие нравст­венному становлению мальчика. Одним из таких уро­ков явился случай, когда Алеша отомстил кабатчице.

Бабушке этот поступок не понравился: «в дела взрос­лых не путайся! Взрослые — люди порченые; они Бо­гом испытаны, а ты еще нет, и — живи детским разу­мом, жди, когда Господь твоего сердца коснется, дело твое тебе укажет, на тропу приведет, — понял? А кто в чем виноват — это дело не твое. Господу судить и на­казывать. Ему, а не нам!»


























 





























Дедов Бог и молитва отличались от бабушкиных. Дедов Бог — «существо вездесущее, всеведущее, все­видящее». Молился он твердо, точно повторял урок, крестился часто, судорожно кивая головой, голос его взвизгивал и всхлипывал.

В отличие от бабушкиного доброго и справедливого Бога, дед всегда подчеркивал в силе Божией ее жесто­кость: «...вот согрешили люди и — потоплены, еще со­грешили и — сожжены, разрушены города их». «...де­дов Бог вызывал у меня страх и неприязнь: он не лю­бил никого, следил за всем строгим оком, он прежде всего искал и видел в человеке дурное, злое, грешное».

В детстве, в период становления личности, ребенку особенно необходимы нравственные ориентиры в жизни. «Мысли и чувства о боге были главной пи­щей» для души Алеши. Бог в душе у мальчика ассо­циировался с образом бабушки, поэтому он ему и нра­вился, в отличие от Бога деда. Первые уроки нравст­венности, полученные от бабушки, навсегда остались с Алешей: «Я не мог терпеть, когда ребята стравлива­ли собак и петухов, истязали кошек, гоняли еврей­ских коз, издевались над пьяными нищими и блажен­ным Игошей Смерть в Кармане». От Григория Ивано­вича, который совсем ослеп и ходил по улицам, прося милостыню, Алеша убегал. Ему было «нестерпимо стыдно перед ним», стыдно, что дедушка отказал ста­рому мастеру в крове и еде.

Хорошей школой жизни стали для Алеши Пешко­ва детские годы. Столкнувшись с человеческой зло­бой и жестокостью, ему пришлось рано повзрослеть. Но сердце мальчика не очерствело, оно осталось от­крытым для любви к людям. У бабушки Алеша нау­чился черпать силы, научился оптимизму, бескоры­стной любви к миру, она открыла ему светлого и доб­рого Бога. Бог для мальчика — это символ всего прекрасного, что окружает человека. Размышления о «милом друге всему живому» способствовали духов­ному и нравственному становлению Алеши.