В романе Б. Л. Пастернака поэзия и проза пред­ставляют собой живое неразделимое единство, кото­рое можно назвать новой жанровой формой.

Интересно поэтическое и функциональное значе­ние, которое имеет в общем контексте пастернаковского романа «тетрадь Юрьевых писаний». Живаговский цикл включает в себя стихотворения, написан­ные в период с1946 по 1953 год, очень разнообразные по жанру и лирической тематике. Стихотворения цикла выполняют две основные функции. Суть пер­вой функции в том, что некоторые образы станови­лись как бы «связующим звеном», то есть дополни­тельным — смыкающим элементом композиционной структуры текста. Основной целью второй функции будет выявление подтекста: оценочных суждений, ас­социативных связей, глубинных пластов, скрытых в прозаическом тексте. Примером «связующего звена» является стихотворение «Зимняя ночь»:

Мело, мело по всей земле,

Во все пределы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела...

С горящей свечи начинается, по сути, основное дей­ствие романа, сюжетная динамика которого основыва­ется на сюжетных узлах, образуемых случайными встречами и совпадениями: «Лара любила разговари­вать в полумраке при зажженных свечах. Паша всегда держал для нее нераспечатанную пачку. ...Пламя за­хлебнулось стеарином». И буквально через две страни­цы мы читаем, как Юра и Тоня, ничего еще не знаю­щие о тех испытаниях, через которые должно пройти их взаимное чувство, едут в извозчичьих санях на елку к Светницким. «Они проезжали по Камергерскому, Юра обратил внимание на черную протаявшую сква­жину в ледяном наросте одного из окон. Сквозь эту скважину просвечивал огонь свечи, проникавший на улицу почти с сознательностью взгляда, точно пламя подсматривало за едущими и кого-то поджидало. «Све­ча горела на столе. Свеча горела...» — шептал Юра про себя начало чего-то смутного...»

























 




























Существует мнение, что стихотворение «Зимняя ночь» — первое стихотворение Ю. Живаго, а значит, мы присутствуем при рождении поэта.

Свеча — не просто бытовая «подробность», прежде всего это многозначный и емкий символ. «А ты все го­ришь и теплишься, свечечка моя яркая...»,— на эти полные любви слова Лары, можно было бы и не обра­тить внимания, если бы не их символический «под­текст» : горящая свеча уподобляется не только челове­ческой судьбе, жизни, но и вере — истинной, живо­творящей, деятельной.

Уже после смерти Юрия Андреевича, прощаясь с ним, Лариса Федоровна вспоминает разговор в этой комнате с Пашей-мальчиком.

«И она стала напрягать память, чтобы восстано­вить этот разговор с Пашенькой, но ничего не смогла припомнить, кроме свечки, горевшей на подоконни­ке, и протаявшего около нее кружка в ледяной коре стекла.

Могла ли она думать, что лежащий тут на столе умерший видел этот глазок проездом с улицы и обра­тил на свечу внимание? Что с этого, увиденного снару­жи пламени,— «свеча горела на столе, свеча горе­ла»,— пошло в жизни его предназначение?»

Образ-символ горящей свечи, проходящий через все повествование, являющийся сквозным, свое куль­минационное воплощение и эстетическое завершение получает именно под пером Юрия Живаго, тем самым организуя текст и дополнительно «скрепляя», таким образом, соответствующие части романа.