Все биографы Фицджеральда отмечают, что он родился в семье ирландских переселенцев. Отец писателя, ирландец Фрэнсис Эдвард, был крайне неудачным мелким предпринимателем. И лишь довольно немалые запасы деда, который сумел разбогатеть, торгуя бакалеей, позволили родителям писателя заплатить за обучение сына в одном из самых престижных университетов США — Принстонском. Во время обучения в университете молодой Фицджеральд познакомился и подружился с поэтом Дж. П. Бишопом, а также с Э. Вилсоном, который со временем стал знаменитым критиком. С последним Фицджеральд дружил на протяжении всей жизни. Уже в Принстоне Фицджеральд начал проявлять интерес к литературному творчеству: он писал тексты оперетт для студенческого театра, смешные и сентиментальные стихи, упорно работал над своим первым романом «По эту сторону рая» («This Side of Paradise», 1920).

Годы Первой мировой войны обозначили начало нового этапа в жизни Фицджеральда. Он, как и много его ровесники, добровольцем вступил в ряды американской армии и оказался в форте Ливенворт (шт. Канзас) для прохождения трехмесячной военной подготовки перед отправлением в Европу. Фицджеральд считал свою молодость, как, впрочем, и молодость всего своего поколения, бесповоротно утраченной. «Если мы когда-нибудь и возвратимся, — пророчил Фицджеральд в письме к кузине Сесилии, — хотя это меня и не весьма беспокоит, то мы постареем в наиболее плохом значении этого слова. В конце концов, в жизни немного привлекательного, кроме молодости, а в старости, как я думаю, — любви к молодости других». Тем не менее, на фронт, в отличие от Э. Хемингуэя, Фицджеральд так и не попал. Вскоре будет заключено перемирие, война прекратится, а Фицджеральд до конца своей жизни будет сетовать, что ему не пришлось принять участие в боевых действиях, приобрести неоценимый писательский опыт. Сейчас можно лишь предположительно размышлять по поводу того, какими бы стали книги Фицджеральда, если бы его судьба сложилась иначе.

После демобилизации в 1919 г. Фицджеральд приехал в Нью-Йорк и стал служащим рекламного агентства. Компоновка рекламы не приносила ему ни материального достатка, ни морального удовлетворения. Вдобавок, Зельда Сейр, невеста Фицджеральда, отказывалась выйти за него замуж, мотивируя свое решение материальной недостаточностью Фицджеральда.


 



Затем для этой цели Фицджеральд все свои усилия отдал созданию первого романа «По эту сторону рая». И его ожидания, в конце концов, сбылись. Книгу, которую Фицджеральду удалось издать с незаурядными трудностями, с восхищением встретила читательская публика, да и критика отнеслась к молодому писателю весьма благосклонно. Привлекательность романа заключается в том, что Фицджеральд создал его, прежде всего, для собственного поколения, которое на себе ощутило кризис гуманистических ценностей и отказалось в дальнейшем верить в возможность общественного прогресса, а в абстрактные лозунги и подавно. В своем романе Фицджеральд провозгласил, что на сцену истории вышло новое поколение, которому, правда, также суждено «выкрикивать старые лозунги, причащаться старым символам веры». Это поколение «обречено рано или поздно на призыв любви и честолюбия погрузиться в грязную серую суету; новое поколение еще больше, чем старое, заражено страхом перед бедностью, еще больше склоняется перед успехом, убедившись в том, что все боги умерли, все войны отгремели, всякая вера обесценилась».

Период времени, воспроизведенный в первом большом произведении Фицджеральда, был порой становления его «утраченных» ровесников. Эти молодые люди с большим любопытством отнеслись к поискам правильного жизненного пути, который вел главный герой романа Эмори Блейн, ведь подобными проблемами тогда проникались и они сами. Свадьба с Зельдой Сейр все же состоялось, хотя через много лет Фицджеральд сознается, что брак с Зельдой был наибольшей ошибкой в его жизни. Супружество (в основном по инициативе Зельды) вело разрешительный образ жизни: ужины в фешенебельных ресторанах, ночные оргии с попойкой и т.п., их имена постоянно появлялись в скандальной хронике бульварных изданий. Дочь Франс Скотт молодые родители оставляли под опеку няньки.

В ранних произведениях Фицджеральда, созданных в начале 20-х гг., — в романе «Красивые и обреченные» («The Beautiful and Damned», 1922), сборниках новелл «Эмансипантки и любомудры» («Flappers and Philosophers», 1920), «Повествования Джазового века» («Tales of the Jazz Age», 1922) — критическое восприятие действительности прослеживается еще не так выразительно и оказывается большей частью в непринужденном ироническом расположении духа рассказа. Личность писателя легко отождествляется в героях его произведений. Все это в итоге оказывало содействие широкой популярности автора (современники непосредственно соотносили Фицджеральда с «веком джаза»), который сумел выразить главные ценности молодого поколения: юность, влечение к наслаждениям и беззаботным развлечениям.

«Он олицетворял воплощение американской мечты: молодости, красы, зажиточности, раннего успеха, — отмечает биограф Фицджеральда, писатель Э. Тернбулл, — и верил в эти атрибуты так страстно, что наделял их определенным величием». В сущности, живой человек превратился в легенду, в символ, и массовое сознание требовало их полного отождествления. Затем к каждому новому произведению Фицджеральда применялись именно такие критерии. Не последнюю роль в этом сыграла и американская критика, которая старалась сопоставить мысли и поступки писателя с мыслями и поступками его героев. Склонность к расточению жизни, преклонение перед богатством, эмоциональная неуравновешенность — все то, что было характерно для некоторых персонажей Фицджеральда, критика старалась связать с самим писателем.

И потому, когда появились величайшие произведения Фицджеральда — такие, как «Великий Гетсби» («The Great Gatsby», 1925) и «Ночь нежна» («Tender is the Night», 1934), которые не вкладывались в упроченные рамки, многие просто не были в состоянии ощутить их настоящую силу и надлежащих образом оценить.