Английский писатель-реалист, известнейший представитель социально-бытовой прозы XIX столетия. Г. Честертон отмечал, что Диккенс обладал двумя великими талантами - умение писать смешное и умение изображать ужасное. Писатель исповедует просветительский идеал человека с прирожденной добротой, порядочностью, справедливыми принципами жизни. Романы Диккенса рассказывают о становлении характера персонажа, начиная с детства и до самостоятельных лет жизни (например, «Оливер Твист» (1839)). Характерные особенности творчества: наличие мелодраматических элементов, упрощенность характеристики персонажей (добрые всегда добрые, а злые - злые), счастливая концовка произведения, детективные элементы.

Диккенс прославился большей частью произведениями, которые были написаны в первый период его творчества: цикл «Рождественские повести» (1848), романы «Лавка древностей» (1841), «Домби и сын» (1848), позднее написаны «Дэвид Копперфильд» (1850), «Крошка Доррит» (1857), «Большие надежды» (1861).


 



Основой сюжета рождественской сказки является чудо праздничной ночи. Происходит какое-то событие - и начинается духовное возрождение человека, который забыл, что он создан по образу и подобию Божьему. Дверной молоток превращается в лицо Джейкоба Марли, который умер именно на праздничный вечер семь лет тому назад, кафель голландской печи, на котором изображены сцены из Священного Писания, вдруг заслоняет лицо умершего, Духи Рождества ведут Скруджа от детства до смерти - и все это сплетается в событии одной ночи, чтобы полностью изменить жизнь старика скряги.


Душа его помертвела настолько, что его иногда называют именем умершего компаньона - Марли. Автор изображает Скруджа сухим, морщинистым, холодным, будто ледовая глыба, жестоким и бездушным дельцом, который сидит в своей промороженной конторе и не разрешает клерку купить хоть немного угля. Как не похож с племянником Скруджа Фредом, когда тот приходит к дяде, чтобы пожелать ему веселого Рождества: «казалось, от него пылает жар, будто из печи. Щеки у него краснели… глаза блестели, а изо рта шел пар»! Своего героя Диккенс сравнивает с забытым на морозе уличным краном, из которого понемногу капала и капала вода, и он, в конце концов, превратился в кусок льда. «Твои губы дрожат, - промолвил Дух. - А что это катится по твоей щеке?» Первый лед морозного куска растапливается первой слезинкой, душевный холод исчезает, и вот старому скряге уже жаль, что он прогнал мальчика, который пел рождественский гимн, что не сказал теплого слова своему клерку. После первой слезы Скрудж всхлипнул, а когда узнал в маленьком мальчике самого себя - заплакал. И если сначала он не верит Марли, а Духа Прошлого Рождества просит погасить свой свет и даже старается сделать это сам, то Духа Грядущего Рождества он уже просит: «Веди меня куда хочешь… Если этой ночью ты тоже должен меня чему-то научить, пусть это пойдет мне на пользу». И не только с испуга обещает исправиться и заслужить прощение прошлое нынешним и будущим, а и выполняет то, что обещал Бобу Кречету.

Пять строф «Рождественской песни в прозе» - это гимн Рождеству, «дням милосердия, доброты и всепрощения… единственным дням в целом календаре, когда люди, будто по молчаливому согласию, раскрывают друг другу сердца и видят в своих ближних, - даже в бедных и обездоленных, - таких же людей, как и они сами, людей, которые идут по одной ними дорогой к могиле».