Тредиаковский первым осознал, что для утверждения па русской почве новой жанровой системы в поэзии необходимо реформирование силлабической стихотворной системы, ставшей уже архаичной. Начало этой реформы им положено в его трактате «Новый и краткий способ к сложению российских стихов с определением до сего надлежащих званий» (1735). Свой новый (тонический, а по существу силлабо-тонический) принцип, заключавшийся в соблюдении равномерного чередования ударных и безударных слогов, Тредиаковский распространил только на длинные стихи - одиннадцати и тринадцатисложники, потребовал в подавляющем большинстве случаев пользоваться женской рифмой, а из всех пяти стихотворных размеров отдал предпочтение хореической стопе, рекомендуя не избегать пиррихиев и спондеев. Вот примеры реформированных («тонизированных») стихов из «Элегии, II»:

    * Кто толь бедному подаст помощи мне руку?
    * Кто и может облегчить, ах! сердечну муку?
    * Или описание возлюбленной:
    * Долговатое лицо и румяно было
    * Белизною ж своей всех превосходило
    * Будь на белость зришь лица - то лилеи зрятся;
    * На румянность буде зришь - розы той красятся…

Несмотря на незавершенность, половинчатость реформы Тредиаковского, его вклад в развитие русской версификации трудно переоценить: он первым ввел понятие стопы («стих начавшего стопой прежде всех в России», как сказано в надписи 1766 года к его портрету). Дальнейшая разработка стихосложения уже была следствием этого. Отметим также, что реформирование стихосложения Тредиаковский проводил на национальной основе народного стиха. Об этом он, извиняясь в духе времени, заявил самым определенным образом: «…поистине, всю я силу взял сего нового стихотворения из самых внутренностей свойства нашему стиху приличного; и буде желаете знать, по мне надлежит объявить, то поэзия нашего простого парода к сему меня довела», «я французской версификации должен мешком, а старинной российской поэзии всеми тысячью рублями». В этом же трактате Тредиаковский продолжил знакомство русского читателя с жанрами поэзии и вопросами стиля.

К вопросам стихосложения Тредиаковский вернется еще неоднократно. В двухтомном собрании своих «Сочинений как стихами, так и прозою» (1752) он поместит переработанный текст своего трактата о стихосложении с учетом достижений Ломоносова-практика и теоретика. В этом же издании он познакомит русских любителей поэзии с «Поэтическим искусством» Буало и «Посланием к Пизонам» Горация. Л в 1755 году он поместил в журнале «Ежемесячные сочинения» трактат «О древнем, среднем и новом стихотворении российском», в котором русская поэзия рассмотрена в историческом аспекте.

Непосредственная поэтическая деятельность Тредиаковского испытывала взлеты и падения. К числу его лучших стихотворений следует отнести оду «Вешнее тепло» (1756). Тредиаковскому, правда, пришлось скрыть свое авторство под начальными буквами заглавия стихотворения (В. Т.- Василий Тредиаковский), чтобы попасть в русский журнал, руководство которым захватили недруги Тредиаковского - академики-немцы. Эта ода - новаторское произведение в жанровом отношении: к этому времени сложился стереотип торжественной, похвальной оды почти как единственной разновидности жанра. Стихи же Тредиаковского, одни из ранних, относящихся к пейзажной лирике, посвящены изображению обновления природы, пению соловья, «взрачности» цветков, пастухов и пастушек, нелегкого, но необходимого труда пахаря:


 



    * Во время стал оратай плугом
    * К, ярме бременить волов;
    * Их черствости глыб в труде мять тугом
    * Бичом и воплем нудит слов;
    * Свой груз хоть звать тяжелым смеет,
    * Однак надежду он имеет:
    * Довольство в предню есень зрит;
    * Тем благодушен воспевает;
    * Песнь токмо ж часто прерывает;
    * Сам в вечер в дом скорит.

Противоречивость взглядов Тредиаковского наглядно иллюстрирует сочетание в его творческом наследии рукописи «Феоптии», направленной против сторонников рационалистического познания с угрозами в адрес стремившихся к познанию за пределы «божественного откровения» («С Августином воскликну в лад: Бог тогда пытливым приуготовлял сим ад») и явно оппозиционной к режиму Екатерины II «Тилемахиды», поучавшей царей «Аргекиды», его глубокого убеждения в том, что «разум и добродетель есть жребий всего человеческого рода, а не человеков токмо породных».

В 1766 году писатель закончил свое самое крупное художественное произведение «Тилемахиду», стихотворное переложение романа французского писателя Фенелона «Похождения Телемака», произведения, высоко ценившегося у передовых русских писателей XVIII века. Вокруг публикации Тредиаковского разгорелась вскоре острая полемика. Екатерина II и ее окружение старались всячески скомпрометировать и «Тилемахиду», и ее автора, обвиняя его в художественной несостоятельности. Новиков, Радищев и некоторые другие взяли под защиту как самого писателя, так и его творение. В советском литературоведении (начало положил академик А. С. Орлов) доказано, что императрицу не удовлетворяла не форма произведения, а его содержание.

В «Тилемахиде» Тредиаковский выступает сторонником либерального государственного правления- «середины между излишествами деспотического (самопреобладающего) и бесчислениями анархическими (не имеющего начальствующего)». Создание и публикация «Тилемахиды» - свидетельство гражданского мужества писателя: он хорошо представлял себе, что обличение «злых царей», которые «не любят всех вещающих Истину смело», чревато опасными последствиями. Тредиаковский выступает сторонником строгого соблюдения законов в духе просветительских взглядов.

Создание и публикация «Тилемахиды» - свидетельство гражданского мужества ее автора. Поэтому естественно, что писатель был взят под защиту «левым» лагерем журналов, весьма неодобрительно отзывавшихся о насмешках «Всякой всячины» над Тредиаковским. Уместно здесь напомнить слова Радищева: «Трсдиаковского выроют из поросшем мхом забвения могилы, а в «Тилемахиде» найдутся добрые стихи и будут в пример поставляемы». Зачинатель современного стихосложения, поэт, прозаик, переводчик, теоретик литературы, Тредиаковскнй законно занимает постоянное место в истории русской культуры.