А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
Душевность без духовности (по рассказу «Душечка») - сочинение

Оля Племянникова, или «душечка», как называют ее знакомые за милый нрав и приятную внешность,- существо доброе. Она способна думать о других и потому не может быть причислена к Беликовым и Ионычам, более всего занятым собственной персоной. Как она любит, лелеет и жалеет своих мужей, как сочувствует их служебным заботам! И как непритворно рыдает после смерти антрепренера и лесопромышленника. Лев Толстой умиленно писал: «свята, удивительна душа Душечки с своей способностью отдаваться всем существом своим тому, кого она любит». В конце рассказа она по-своему находит смысл жизни, посвятив всю себя заботам о чужом ребенке,- факт, свидетельствующий не только о ее доброте, но и о самоотверженности.

Но умиление Толстого было вызвано его особым взглядом на назначение женщины - жить только любовью к семье. Рассказ Чехова не дает основания к такому безоговорочному восхищению человеческими качествами «душечки». Слияние ее интересов с интересами тех, кого она любит,- признак не только бескорыстной доброты, но и… неспособности самостоятельно думать.

Приглядимся к ней внимательнее. Да, «душечка» умеет полностью раствориться в чужих интересах, умеет забыть себя для другого. Но богатство и щедрость души Оленьки Племянниковой удивительным образом сочетаются с полным отсутствием духовных интересов и самого простого, естественного для каждого человека интереса к жизни как таковой. Можно даже думать, что именно отсутствие собственной внутренней жизни при безграничной доброте «душечки» оказалось благодарной почвой, на которой родилось ее бескорыстное умение любить другого человека. Автор ведь прямо пишет, что, когда возле Оленьки нет любимого существа, она теряет способность к самостоятельному мнению и поэтому не знает, о чем ей говорить. Высоко ценивший в людях духовное начало, Чехов придает симпатичные черты женщине, начисто лишенной не только каких-либо интеллектуальных потребностей, но и вообще яркого личного начала.

Для чего он это сделал? Видимо, для того, чтобы читатель не торопился ни осудить «душечку», ни восхититься ею, как Лев Толстой. Сложность авторского отношения к «душечке» сказывается уже в том, как он изображает самую сильную сторону ее натуры - способность любить: он наделяет героиню стереотипом любовного чувства.

В самом деле, что значит для «душечки» любить? Это значит обеспечить любимому человеку уютный быт и вкусный стол.

Как тут не вспомнить Пшеницыну из романа Гончарова «Обломов», женщину, у которой герой нашел, наконец, желанный покой и возможность не снимать никогда своего халата? В ней, такой радушной и гостеприимной, так ловко подбирающей разные теплые вещи, назначение которых - «облекать, греть, нежить и покоить Илью Ильича»,- легко угадывается эта манера «душечки» обихаживать своих мужей. Но стереотип любовного чувства «душечки», если можно так выразиться, обогащен по сравнению с ее предшественницей: любить для нее значит также повторять, как собственные, суждения любимого и, следовательно, с каждой новой привязанностью менять эти свои суждения.


 
«Душечка», вместе с антрепренером Кукиным бредившая театром, забывает начисто о своих прежних чувствах, став женой лесопромышленника, и говорит теперь степенно, в тон новому мужу: «Нам с Васичкой некогда по театрам ходить (…) Мы люди труда, нам не до пустяков. В театрах этих что хорошего?» «В театрах этих что хорошего?» - эта фраза могла сойти с уст героини только в результате полного ее охлаждения к предмету своей прежней пылкой привязанности. В этих словах - такая же холодная отчужденность «душечки» к недавнему прошлому, как и в вопросе Ионыча: «Это вы про каких Туркиных?»1. «Душечка» так быстро и так бесповоротно забывает о том, что было смыслом жизни ее «предмета», что у читателя должно невольно возникнуть сомнение и в надежности ее нынешней сердечной привязанности. И действительно, вся жизнь «душечки», пока она не приняла в свой дом чужого ребенка, состояла из подобных отречений. Чувства и мысли, усвоенные «душечкой» при каждой новой любви, сменялись новыми: «театральный» образ мысли - «лесопромышленным», «лесопромышленный» был вытеснен «ветеринарным» и, наконец, «детским». Пока еще (к концу рассказа) ее мозг механически питается определениями из учебников для начальных классов гимназии («Островом называется часть суши, со всех сторон окруженная водою»). Пройдут годы, и она вместе с мальчиком усвоит, также механически, другие, более сложные знания. В бескорыстии ее забот о чужом ребенке сомневаться нельзя. Но несомненно и то, что ее душа может существовать только при чужой душе, что без того содержания, которым каждый раз ее наполняет новый хозяин, героиня просто не знает, как поступить и что сказать. «Душечка» приспосабливается к новым поворотам в ее семейной жизни с какой-то необыкновенной легкостью. Стоит очередному избраннику приблизиться к ее орбите, как она тотчас переводит его в центр и сама начинает вращаться вокруг нового идола. Легкость эта объясняется тем, что у «душечки» есть постоянный запас средств приспособления, который она каждый раз пускает в ход: одни и те же ласковые слова, вкусный чай с разными вареньями и сдобным хлебом, теплые мягкие шали и т. д. (а впоследствии - одни и те же причитания на похоронах). Во всем этом есть что-то виртуозное, стоящее на грани профессионального мастерства. И что-то очень грустное: ведь в данном случае мы имеем дело со стереотипом в такой глубоко личной области человеческого чувства, где все индивидуально, все неповторимо… Характер «душечки» - выдающееся художественное открытие Чехова-психолога. Смысл жизни для «душечки» - в любви. Но не к людям вообще, а к какому-то определенному существу - своему очередному «предмету». И считать, что героиня Чехова достигла того высокого идеала, который так настойчиво ищут многие другие его герои, было бы неосмотрительно. Духовная скудость в глазах Чехова неизбежно оборачивается и недостатком душевности. Поэтому, когда в наши дни Игорь Ильинский так проникновенно читает «Душечку», подчеркивая в героине только ее доброту, заставляя нас вместе с ним любить ее бесконечно щедрое сердце, то нельзя забывать, что этим не исчерпывается богатый и сложный смысл, который вложил автор в этот женский характер. Этот необыкновенный образ, возникший из сочетания несочетаемого, -одно из самых загадочных созданий Чехова-психолога, и «Душечка» будет рождать среди читателей и исследователей все новые и новые споры.





Ну а если Вы все-таки не нашли своё сочинение, воспользуйтесь поиском
В нашей базе свыше 20 тысяч сочинений

Сохранить сочинение:

Сочинение по вашей теме Душевность без духовности (по рассказу «Душечка»). Поищите еще с сайта похожие.

Сочинения > Другие сочинения по русской литературе > Душевность без духовности (по рассказу «Душечка»)
Другие сочинения по русской литературе

Другие сочинения по русской литературе


Сочинение на тему Душевность без духовности (по рассказу «Душечка»), Другие сочинения по русской литературе