«Песня…» построена на антитезе бесстрашия и трусости, высоких идеалов и мещанской бездуховности, подвига и размеренно-тусклого, приземленного существования, жажды битвы и стремления к покою, готовности к самопожертвованию и эгоистического страха за свою шкуру. Понять роль обрамления учителю помогут следующие слова А. В. Луначарского: «Горький поистине великий пейзажист, а главное, страстный любитель пейзажа. Он почти не может подойти к человеку, начать рассказ или главу романа без того, чтобы не глянуть на небо, не посмотреть, что делают солнце, луна и звезды и вся несказанная палитра небесного свода с изменчивым волшебством   облаков. Сколько у Горького моря, сколько у него гор, лесов, степей, сколько у него маленьких садиков, закоулков природы! Какие необыкновенные слова придумывает он для нее!.. Он работает не только как живописец. Он работает над природой, как поэт.

Высоко в небе сияло солнце, а горы зноем дышали в небо, и бились волны внизу о камень. А по ущелью, во тьме и брызгах, поток стремился навстречу морю,  гремя  камнями…

Весь в белой пене, седой и сильный, он резал гору и падал в море,  сердито воя».

Действие происходит в сыром ущелье, но за пределами ущелья идет большая, яркая и красочная жизнь, и все, что мы видим и что происходит в ущелье - его обстановка, столкновение Ужа и Сокола,- соотнесено с картиной огромного, безбрежно огромного мира, которую Горький мощными, резкими штрихами набрасывает в начале песни Рагима. Все в этой картине живет, движется, все как бы охвачено борьбою, стремлением к свободе: «бились волны внизу о камень», «по ущелью, во тьме и брызгах, поток стремился навстречу морю, гремя камнями…», «он резал гору и падал в море, сердито воя…» На фоне безмерно свободного неба, на фоне гремящего моря является в «Песне…» Сокол, сраженный в бою. Не отчаяние, не упадок воли испытывает он, а  чувство гнева, жажду борьбы: «С коротким криком он пал на землю и бился грудью в бессильном  гневе о  твердый  камень…

    * - Я славно пожил!.. Я знаю счастье!.. Я храбро бился!.. Я видел небо…



 





В контексте его речи слова жизнь, счастье, небо, битва стоят рядом и не оставляют сомнений в благородстве и возвышенности  его  стремлений. Для Ужа теплое и сырое ущелье - обетованная земля. Сокол задыхается в мрачной и теплой сырости. Испытывая чувство гнева от своего бессилия, тяжело переживая трагически закончившуюся битву, он в первое мгновение не замечает, куда его бросила судьба. Но стоит Ужу провозгласить свое: «Мне здесь прекрасно… тепло и сыро!», как «Сокол смелый вдруг встрепенулся и по ущелью повел очами». Вот теперь возникает картина ущелья, с которой, если придерживаться естественного развития быте грустным, будто лес может шептать задумчиво, как будто море может смеяться! Они все-таки могут все это; только когда - человек сделается совершенным сухарем (а он им никогда не сделается), перестанет он видеть в явлениях природы в великолепно утонченном и увеличенном виде игру своих собственных чувств. И Горький с огромным мастерством пользуется тончайшим средством человеческих настроений и явлений природы, их иногда едва уловимым ассонансом или контрастом, чтобы создавать своим человеческим драмам величественный и изысканный аккомпанемент оркестра окружающей нас природной среды.

Жизнь в такой обстановке, точнее и шире - жизнь без борьбы, эгоистическое, бесцветное существование, для Сокола хуже смерти. Как о величайшем благе он мечтает о «счастье битвы». Глубокий разбор содержащейся в «Песне…» антитезы убеждает их в том, что подвиг Сокола - в активной ненависти к обывательскому покою, в стремлении к свободе, которая выше жизни, в борьбе с врагами до последней капли крови («Врага прижал бы я… к ранам груди и… захлебнулся б моей он кровью!.. О, счастье битвы!..»). И трагедия Сокола - это не трагедия прощания с жизнью, а трагедия борца, вынужденного покинуть поле боя.

Во второй главе песни Рагима выясняется широкий смысл противопоставления Сокола и Ужа. Есть в мир «правда» обывательского, эгоистического существования, самодовольства и довольства всем окружающим, «правда» сытых и равнодушных. С их точки зрения, те, кто стремится к борьбе и свободе, непригодны «для дела жизни», «живут обманом»: «Смешные птицы!.. Но не обманут теперь уж больше меня их речи! Я сам все знаю!.. Я знаю правду. И их призывам я не поверю. Земли творенье - землей живу я». И есть другая, подлинная правда - презрение к смерти, безграничность и дерзновенность стремлений, мужество и смелость борцов. «Безумство желаний», осуждаемое и осмеиваемое ужами, на самом деле - это «безумство храбрых», а «безумство храбрых - вот мудрость жизни!».

Именно сокол олицетворяет в народной поэзии воинственную доблесть и качества богатыря, витязя, человека вольной жизни. Гибель Сокола - это продолжение его жизни. Разбившийся, он как бы сливается с родной стихией, передавая ей свою волю и энергию. Мотив широкого и вольного мира, прозвучавший в начале песни Рагима, теперь разрастается в мощную симфонию, смерть Сокола - призыв к борьбе, начало бессмертия: «Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!»

И если даже такие, как Сокол, пока (речь идет о времени написания «Песни…») одиноки, их подвиг не минет бесследно, «капли крови» их горячей, «как искры, вспыхнут во мраке жизни и много смелых сердец зажгут безумной жаждой свободы, света!» (Горький здесь снова обыгрывает два значения слова безумный: 1) безрассудный - таков, с точки зрения Ужа, подвиг Сокола - и 2) очень сильный, напряженный.)