Почти одновременно с появлением первых сатир Кантемира, в 1730 году был опубликован перевод-переделка романа французского писателя Поля Тальмана «Езда в остров Любви» (это - первое печатное произведение художественной литературы на русском языке). Его переводчик Василий Кириллович Тредиаковский, недавно вернувшийся из-за границы, быстро войдет в общественно-литературную жизнь России и проявит себя как новатор и экспериментатор и в области художественного творчества, и в области филологической науки.

В. К. Тредиаковский родился в 1703 году в Астрахани в семье священника. В это время там действовала католическая школа монахов-капуцинов, где преподавание велось на латинском языке. В ней Тредиаковский получил первоначальное образование но, не желая быть посвященным в духовный сан, бежал из Астрахани в Москву, где поступил в Славяно-греко-латинскую академию в 1723 году. Жажда знаний заставила его скоро (в 1726 году), подобно молодым героям Петровских повестей, решиться па отважный шаг - отправиться за границу без необходимых к тому средств, полагаясь только на свой «острый разум». Оказавшись в Голландии, где он провел около двух лет в доме русского посланника, Тредиаковский изучает французский язык и отправляется «пеш (пешком.) за крайней уж своею бедностью» в Париж. Там, живя у русского посла князя А. Б. Куракина и исполняя обязанности его секретаря, Тредиаковский посещает лекции в Сорбонне и занимается изучением французской литературы. Насколько Тредиаковский овладел французским языком, свидетельствуют его стихи, написанные по-французски, которые, по мнению исследователей, соответствуют среднему уровню французской поэзии того времени.

Уже во Франции начнет проявляться неустойчивость во взглядах Тредиаковского. Так, почти одновременно им были написаны два стихотворения: «Стихи похвальные Парижу» и «Стихи похвальные России». В первом из них поэт в несколько «космополитическом» духе с некоторым «аристократическим» высокомерием воспевает Париж - «Красное место! Драгой берег Сенский! Где быть не смеет манер деревенский». Второе из них одно из самых проникновенных, глубоко патриотических стихотворений не только молодого Тредиаковского, по и во всей молодой русской поэзии:

    * Начну на флейте стихи печальны,
    * Зря на Россию чрез страны дальны:
    * Ибо все днесь мне ее доброты
    * Мыслить умом есть много охоты,
    * Россия мать! свет мой безмерный!
    * Позволь то, чадо прошу твой верный…
    * О благородстве твоем высоком

 




    * Кто бы не ведал в свете широком?..
    * Чем ты, Россия, не изобильна?
    * Где ты, Россия, не была сильна?
    * Сокровище всех добр ты едина.
    * Всегда богата, славе причина.
    * Окончу на флейте стихи печальны,
    * Зря на Россию чрез страны дальни
    * Сто мне языков надобно б было
    * Прославить все то, что в тебе мило!

Все же литературная известность молодого писателя имела и свою положительную сторону. Он вскоре становится придворным «поэтом» Анны Иоанновны. В 1733 году был зачислен в штат Академии Наук на должность секретаря. В Академии Тредиаковский должен был «вычищать язык русский, пишучи как стихами, так и не стихами, давать лекции, составлять словари, переводить с французского на русский». Несмотря на борьбу Тредиаковского с иностранцами, захватившими в Российской академии почти все высокие посты, он стал в 1745 году первым русским профессором «как латинския, так и российския элоквенции» (то есть красноречия).

В 1759 году Тредиаковского уволили из Академии. Тем не менее он продолжал свою напряженную писательскую и издательскую деятельность, выпустил в свет перевод 12-ти томов «Римской истории» Ролленя и 4-х томов «Истории о римских императорах», написанную учеником Ролленя - Кровье, «Тилемахиду» и другие. Огромное трудолюбие Тредиаковского неоднократно отмечалось в русской литературе. Этот «возовик» (Радищев), «тру-долюбный филолог» (как он назван в подписи к его портрету), битый и униженный при Анне Иоанновне, находившийся под подозрением в царствование Елизаветы Петровны, третировавшийся как бездарный поэт Екатериной II и ее придворными, заканчивал свой жизненный путь в полной нищете: «…у меня нет ни полушки в доме, ни сухаря хлеба, ни дров полена»,- сообщал он в одном из своих писем. Умер Тредиаковский 6 августа 1769 года.