Политический подтекст зачастую придавал словам и выражениям в поэзии декабристов двойное значение. Таково, например, стихотворение Кюхельбекера «На Рейне» (1820). Нарисовав рейнский пейзаж, поэт устремляется в мечтах к друзьям:

    * Пью за наш союз священный!
    * Пью за русский край родной!

Эти слова можно было бы воспринять вне политических ассоциаций. Но вот поэт вопрошает: «Иль меня на поле славы ждет неотразимый рок?» И дальше в стихотворении начинает отчетливо звучать социальный мотив. Последняя его строфа придает теме, а вместе с тем и всей фразеологии («наш союз священный», «поле славы») политический смысл:

    * Да паду же за свободу,
    * За любовь души моей,
    * Жертва славному народу,
    * Гордость плачущих друзей!

Ораторски-агитационный характер поэтической речи декабристов выражался и в ее интонационно-синтаксическом строе. Стихотворения полны таких стилистических фигур, как риторические вопросы, восклицания, обращения. При этом они носят не интимно-лирический, а общественно-ораторский характер. Кюхельбекер призывает:

    * Друзья! нас ждут сыны Эллады!
    * Кто даст нам крылья? полетим!
    * Вопросами и восклицаниями начинает Одоевский «Элегию на смерть А. С. Грибоедова» (1829):
    * Где он? Кого о нем спросить?
    * Где дух? Где прах?.. В краю далеком!

 



    * О, дайте горьких слез потоком

    * Его могилу оросить,
    * Ее согреть моим дыханьем.

С этим же связано обилие в декабристской поэзии своеобразных лозунгов, призывов, формулирующих политические цели и задачи дворянских революционеров. Декабристы нередко вкладывали такие агитационные формулы и в уста исторических лиц.

Романтическая патетика поэзии декабристов придавала экспрессивный характер и другим элементам их стиля. Такой характер носит, например, эпитет. И здесь можно отметить круг излюбленных поэтических определений, в которых ярко выражаются общественно-политические оценки декабристов (родина у них - милая, их цель - славная, знамя - святое и т. д.). Особенно часто-в различном предметном значении - встречаются у декабристов эпитеты высокий, возвышенный, семантика которых связана с кругом гражданских идей и идеалов: «высокая душа» (Рылеев, Кюхельбекер), «высокие мысли» (Одоевский), «высокое искусство» (Кюхельбекер), «возвышенная свобода» (Кюхельбекер), «возвышенная душа» (Рылеев). Не случайно и Пушкин использует эпитет высокий в своем послании к декабристам «Во глубине сибирских руд…»: «Не пропадет ваш скорбный труд и дум высокое стремленье».

В поэтическом стиле декабристов гражданское негодование выражено системой столь же эмоционально-экспрессивных эпитетов противоположного оценочного значения. Такими эпитетами полна, например, сатира Рылеева «К временщику» (временщик - подлый, власть - ужасная, страсти - низкие и т. д.; ср. у Бестужева «гнусные ханжи»).

Значительная роль в стиле поэзии декабристов принадлежит народнопоэтическим элементам. Это отвечало декабристскому представлению о народности литературы. Разнообразные формы фольклорного стиля умело использовали в своих агитационных песнях Бестужев и Рылеев. То же мы находим и в упоминавшейся песне М. А. Бестужева о восстании Черниговского полка («Что не ветр шумит во сыром бору»), С этим было связано и обращение к формам народно-песенной ритмики. Одоевский и Кюхельбекер применяли элементы фольклорного стиля в своих балладах народно-исторической тематики. Ко времени работы Пушкина над «Русланом и Людмилой» относится баллада Кюхельбекера «Лес», представляющая собой Наиболее последовательный опыт использования фольклора в творчестве этого поэта:

    * Во сыром бору
    * Ветер завывает;
    * На борзом коне
    * Молодец несется.

Здесь, помимо стилистической окраски (в дальнейших стихах встречаем: красная девица, гой-еси ты, конь и т.д.), интересна ритмическая обработка хорея в песенном духе. Ф. Н. Глинка пишет сказки, предназначенные для демократического читателя, в которые вводит «выражения, заимствованные из песен, сказок, поговорок и пословиц, беспрестанно в устах народа обращающихся».

Те же тенденции определили искания и в области стиха. И здесь ритмико-интонационные средства русской поэтической речи, нашедшие блестящее развитие в творчестве Жуковского, оказались недостаточными. Возобновляются поиски «русского склада», народного стиха, начатые поэтами предшествующего поколения - Н. А. Львовым, А. Н. Радищевым, А. X. Востоковым.