Художественное воспроизведение общественной среды, ее влияния на характеры людей, изображение зависимости человека от обстоятельств, связанных с его общественным положением, - это заслуга западноевропейского, прежде всего английского, романа и французской драмы XV в. Филдинг, Смоллетт, Голдсмит, Дидро и Бомарше рисуют своих героев как представителей определенной общественной среды, показывают влияние нравов на внутренний мир личности. Человеческая психология находит свой общественный источник. Свобода, с которой Шекспир показывал, человеческие страсти и их борьбу, была утрачена: они должны были теперь получить объективное общественное объяснение. Дидро настойчиво требовал от писателей постоянно иметь перед глазами различие в сословном состоянии своих героев. «Прежде из характера извлекали всю интригу.

Искали вообще обстоятельств, которые его обнаружили бы, и связывали эти обстоятельства. Но именно общественные положения, его обязанности, его преимущества, его затруднения должны служить базой драматического произведения. Мне кажется, что этот источник более богат, обширен и полезен, чем источник характеров», - писал он. Литература освещает причинные связи между средой и судьбой человека. Среда, ранее выступавшая но отношению к герою как внешний мир, доброжелательный или враждебный, становится теперь почвой, питающей его своими соками. Происходит дифференциация личности человека в зависимости от его общественного положения. Персонажи романов Филдинга и Смоллетта - это столичные аристократы, сельские помещики, мелкие торговцы, трактирщики, ремесленники, слуги и т. п. Их человеческие качества связаны с их общественным происхождением или Положением. В драматургии Дидро человек также рисует как тип определенной общественной среды. Разумеется, глубина понимания писателем социальных противоречий классовой борьбы зависит прежде всего от степени развития самих классовых отношений и противоречий в обществе.

Чем острее становились социальные противоречия, тем глубже усваивала реалистическая литература значение социального положения человека в его судьбе. Особенно ощутим социальный момент в изображении жизни в комедии Бомарше «Женитьба Фигаро», написанной в канун французской революции, когда связь характера, поведения и интереса человека с его общественным положением уже понятна была любому читателю или зрителю.

Лучшие достижения реалистической литературы XV в. выросли на почве учения просветителей-материалистов XV в. о том, что «человеческий характер является продуктом, с одной стороны, его природной организации, а с другой - условий, окружающих человека в течений всей жизни, а в особенности в период его развития») !.

Однако в понимании самой «природной организации» человека происходят некоторые существенные изменения по сравнению с эпохой Возрождения.

 




Так, Декарт учил, что сущность человека - мысль. Та кое понимание человека, воплощено и в искусстве классицизма. Традиции классицизма в изображении внутренне! мира личности продолжали развиваться почти до конца XV в. Дидро, Вольтер, Лессинг ярко воплощают в создан пых ими образах мир разума человека. Конечно, материв лист и сенсуалист Дидро глубже понимал внутренний мир человека, чем рационалист Вольтер. Достаточно вспомнить племянника Рамо, этого французского нигилиста времен энциклопедистов и маркизы Помпадур. Все же главным в человеке в XV столетии признавался разум. «Мнения правят миром» - так думали в эпоху Просвещения.

Как бы критически пи относиться к рационалистическому изображению человека, XV век составил эпоху в художественном освоении этого мира. Если многие из пьес Шекспира, по справедливому замечанию Добролюбова, «могут быть названы открытиями в области человеческого сердца», то просветительский реализм с большой силой выявил роль разума, мира идей как особой сферы внутреннего мира человека. Говоря словами Горького, писатели - просветители XV в. твердо знали, что «но в боге разум, а в человеке». Несомненно, рационализм я изображении человека, особенно во французской литературе XV в. нередко доходил до крайности, часто порождая резонерство. «Во Франции мысль заглушает чувство. Им этого национального порока происходят все беды, преследующие наше искусство», - жаловался однажды Бальзак.

Эстетическая мысль XV в. формирует - в сочинениях Дидро и Лоссинга - понятие о типе и типичности как принципе реализма. Возникновение, вслед за психологическим, социального детерминизма в изображении человека было новым гигантским шагом вперед в развитии реализма как метода художественного воссоздания жизни человека и общества.

Не следует, однако, думать, что развитие реализма представляло собой непрерывное восхождение от низшего к высшему во всех областях. Просветительский реализм XV в. ушел дальше Шекспира в смысле общественном конкретизации человека, окружающей его среды и раскрытия причинных связей между средой и личностью. Но В изображении богатства и противоречивости внутреннего мира человека даже самые значительные писатели XV! столетия, за исключением Гете, не достигают могучего искусства Шекспира. И дело объясняется не особенностями их таланта. Слабая сторона реализма XV в. отражала своеобразие времени. Это особенно видно па примере французской буржуазной литературы. Положительные об образы нередко являлись чистым олицетворением «естественного человека», нравственной идеи буржуазного мира. Так развивался схематизм в изображении внутреннего мира человека, та односторонность, которая особенно сильно чувствуется в буржуазной драме, в литературе сентиментализма.

У эпигонов сентиментализма, видевших в литературе одно только нравоучение, добродетель, вопреки жизни, всегда стала торжествовать, а порок наказываться. Схематическое деление людей па злых и добрых, порочных нравственных нанесло большой ущерб реализму XV в. Даже такие его крупнейшие писатели, как Филдинг, не смогли уберечься от подобного схематизма. Этот схематизм отчасти был связан с метафизическим Способом мышления, присущим представителям эпохи Просвещения. «В области истории - то же отсутствие исторического взгляда па вещи»,- указывает Горький, характеризуя передовую общественную мысль XV в. Таков был дух времени.

Писатели эпохи Просвещения даже тогда, когда они обращаются к истории, еще не осознают, что особенности характера людей, их внутренний мир определяются исторически подготовленными своеобразными условиями их Времени. Почти до конца XV в. литературе была чужда историческая точка зрения на явления жизни. Вообще писатели XV-XV столетий не рассматривают общественную среду, людей, их деятельность в процессе развития, исторически.