В лице Онегина, Ленского и Татьяны Пушкин   изобразил русское общество в одном из фазисов его образования, его  развития, и с какою истиною, с какой верностью, как полно и  художественно изобразил он его! Мы не говорим о множестве  вставочных портретов и силуэтов, вошедших в его поэму и   довершающих собою картину русского общества высшего и   среднего; не говорим о картинах сельских балов и столичных раутов:  все это так известно нашей публике и так давно оценено ею по  достоинству… Заметим одно: личность поэта, так полно и ярко  отразившаяся в этой поэме, везде является такою прекрасною,  такою гуманною, но в то же время по преимуществу   артистическою. Везде видите вы в нем человека, душою и телом   принадлежащего к основному принципу, составляющему сущность   изображаемого им класса; короче, везде видите русского   помещика…

Он нападает в этом классе на все, что противоречит   гуманности; но принцип класса для него - вечная истина… И потому  в самой сатире его так много любви, самое отрицание его так  часто похоже на одобрение и на любование…

Вспомните   описание семейства Лариных во второй главе и особенно портрет   самого Ларина. Это было причиною, что в «Онегине» многое   устарело теперь. Но без этого, может быть, и не вышло бы из  «Онегина» такой полной и подробной поэмы русской жизни,  Как написать сочинение  47  такого определенного факта для отрицания мысли, в самом же  этом обществе так быстро развивающейся.

«Онегин» писан был в продолжение нескольких лет, - и  потому сам поэт рос вместе с ним, и каждая новая глава поэмы  была интереснее и зрелее. Но последние две главы резко   отделяются от первых шести: они явно принадлежат уже к высшей,  зрелой эпохе художественного развития поэта. О красоте   отдельных мест нельзя наговориться довольно, притом же их так   много! К лучшим принадлежат: ночная сцена между Татьяною и  нянею, дуэль Онегина с Ленским и весь конец шестой главы.


 



В  последних двух главах мы и не знаем, что хвалить особенно,  потому что в них все превосходно; но первая половина седьмой  главы (описание весны, воспоминание о Ленском, посещение  Татьяною дома Онегина) как-то особенно выдается из всего глу-  бокостию грустного чувства и дивно-прекрасными стихами…   Отступления, делаемые поэтом от рассказа, обращения его к   самому себе исполнены необыкновенной грации, задушевности,   чувства, ума, остроты; личность поэта в них является такою   любящей, такою гуманною.


Изучая прозу Пушкина, его «Онегина», где изображен  вседневный быт наш, как городской, так и деревенский, его   стихотворения, внушенные сельскими картинами, сельским бытом,  мы придем к началу того противодействия, той реакции,   которая так нужна в текущей словесности. Что бы ни говорили   пламенные поклонники Гоголя (и мы сами причисляем себя не к  холодным его читателям), нельзя всей словесности жить на   одних «Мертвых душах». Нам нужна поэзия. Поэзии мало в   последователях Гоголя, поэзии нет в излишне реальном   направлении многих новейших деятелей. Само это направление не   может назваться натуральным, ибо изучение одной стороны жизни  не есть еще натура.

Скажем нашу мысль без обиняков: наша  текущая словесность изнурена, ослаблена своим сатирическим  направлением.  Против того сатирического направления, к которому   привело нас неумеренное подражание Гоголю, поэзия Пушкина   может служить лучшим орудием. Очи наши проясняются, дыхание  становится свободным: мы переносимся из одного мира в   другой, от искусственного освещения к простому дневному свету,  который лучше всякого яркого освещения, хотя и освещение, в  свое время, имеет свою приятность. Перед нами тот же быт, те  же люди, но как это все глядит тихо, спокойно и радостно! Там,  где прежде по сторонам дороги видны были одни серенькие поля  и всякая дрянь в том же роде, мы любуемся на деревенские   картины русской старины, на сохнущие и пестреющие долины, всей  душою приветствуем первые дни весны или поэтическую ночь  над рекою - ту ночь, в которую Татьяна посетила брошенный  домик Евгения.

В своей поэме он умел коснуться так  многого, намекнуть о столь многом, что принадлежит   исключительно к миру русской природы, к миру русского общества!   «Онегина» можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей  степени народным произведением.

Она была актом   сознания для русского общества, почти первым, но зато каким   великим шагом вперед для него!.. Этот шаг был богатырским   размахом, и после него стояние на одном месте сделалось уже   невозможным… Пусть идет время и приводит с собою новые   потребности, новые идеи, пусть растет русское общество и обгоняет  «Онегина»: как бы далеко оно ни ушло, но всегда будет оно  любить эту поэму, всегда будет останавливать на ней   исполненный любви и благодарности взор…