Татьяна не знает ни манерной жеманности, ни лукавого кокетства, ни сентиментальной чувствительности - всего того, что было свойственно большинству ее сверстниц, получивших воспитание или у «дуры английской породы», или у «своенравной мамзели» - француженки. Она любит Онегина «не шутя», серьезно, на всю жизнь. Ее наивно-чистое, трогательное и искреннее письмо дышит глубоким и прямо выраженным чувством, полно возвышенной простоты. Она живет, прежде всего, своим чутким сердцем, но в ней пробуждается и ум, сознание мыслящей девушки, которая поняла натуру Онегина и окапалась в конце романа выше его. Высокое для своего времени духовное развитие Татьяны помогает ей в Петербурге понять и внутренне отвергнуть «постылой жизни мишуру» и сохранить свой высокий нравственный облик.

Мысль Татьяны пробуждается и первым горьким опытом ее сердца, и чтением книг, главным образом романов, которые «ей заменяли все», она читала и Ричардсона и Руссо, Но, в отличие от Онегина и Ленского, Татьяна всегда была связана со своей родной русской почвой. Она любила русские песни и сказки, верила в народные приметы, гадала вместе с дворовыми девушками. Лучшие черты Татьяны воспитаны в ней няней.

Нежно и тонко, с глубоким проникновением в тайны девической души рассказывает Пушкин о пробуждении чувства любви в Татьяне, ее надеждах и мечтаниях. После первого появления Онегина в семье Лариных все соседи пустились в сплетни и догадки, стали «шутить, судить не без греха, Татьяне прочить жениха»…

    * Татьяна слушала е досадой
    * Такие сплетни; но тайком
    * С неизъяснимою отрадой
    * Невольно думала о томи
    * И в сердце дума заронилась;
    * Пора пришла, она влюбилась.
    * Так в землю падшее зерно
    * Весны огнем оживлено.
    * Давно ее воображенье,
    * Сгорая негой и тоской,
    * Алкало пищи роковой;
    * Давно сердечное томленье
    * Теснило ей младую грудь;
    * Душа ждала… кого-нибудь.
    * И дождалась…
    * Открылись очи;
    * Она сказала: это он! Увы!
    * Теперь и дни и ночи,
    * И жаркий одинокий сон,
    * Все полно им; все деве милой
    * Без умолку волшебной силой
    * Твердит о нем…
    * Пушкин сочувствует любви своей героини:

 




    * Татьяна, милая Татьяна,
    * С тобой теперь я слезы лью…

Судьба ее зависит от «модного тирана», которому не нова девичья любовь и хорошо знакома «наука страсти нежной». Поэт вспоминает «красавиц недоступных, холодных, чистых, как зима, неумолимых, неподкупных, непостижимых для ума», вспоминает и «других причудниц», «самолюбиво равнодушных для вздохов страстных и похвал», и «кокеток записных», и всех ему милей простодушная и чистая чувством Татьяна:

    * Кокетка судит хладнокровно,
    * Татьяна любит не шутя
    * И предается безусловно
    * Любви, как милое дитя…

«Тоска любви Татьяну гонит», она грустит, и хочется ей поведать близкому человеку о томящем ее чувстве. Самой родной была для нее няня, и она обращается к ней «Расскажи мне, няня, Про ваши старые года: Была ты влюблена тогда?» С большой теплотой передает Пушкин рассказ няни о печальной доле:

    * И, полно, Таня! В эти лета
    * Мы не слыхали про любовь;
    * А то бы согнала со света
    * Меня покойница свекровь.
    * «Да как же ты венчалась, няня?»
    * Так, видно, бог велел… Мой Ваня
    * Моложе был меня, мой свет,
    * А было мне тринадцать лет.
    * Недели две ходила сваха
    * К моей родне, и наконец
    * Благословил меня отец.
    * Я горько плакала со страха,
    * Мне с плачем косу расплели,
    * Да с пеньем в церковь повели.
    * И вот ввели в семью чужую…

В очерках «Путешествие из Москвы в Петербург» есть замечание, свидетельствующее, что в судьбе няни Пушкин видел типический факт крепостного быта. «Несчастие жизни: семейственной есть отличительная, черта во нравах русского народа,- писал Пушкин, имея в виду крепостное крестьянство.- Шлюсь на русские песни: обыкновенное их содержание - или жалобы красавицы, выданной замуж насильно, или упреки молодого мужа постылой жене. Свадебные песни наши унылы, как вой похоронный. Спрашивали однажды у старой крестьянки, по страсти ли вышла она замуж? «По страсти,- отвечала старуха,- я было заупрямилась, да староста грозился меня высечь».- Таковые страсти обыкновении. Неволя браков давнее зло». Такова же судьба и самой Татьяны.