В 1920 году Есенин создает целый цикл стихов  на эту тему - «Сорокоуст» (сорокоуст - поминальная церковная служба по умершим). Здесь мы видим открытое и резкое  противопоставление деревни городу. Крестьянско-патриархальным испугом веет от этих строк Есенина о городе, в них выражены те представления, согласно которым деревня только трудится и кормит, а город только ест и гуляет.  Как видим, Есенин был недалек от того, что писали о городе  и деревне крестьянские поэты. Однако здесь нельзя не отметить  и существенной разницы. Она может быть понята, если мы обратимся к уже упоминавшейся статье «Ключи Марии». Именно  здесь Есенин впервые после революции касается вопроса о городе и деревне. Вопрос этот возникает в связи с рассуждениями  об истоках поэтического искусства и о его будущем.  Поэзия должна опираться на исконные поэтические формы,  выработанные устным художественным творчеством русского  крестьянства, - таково основное положение Есенина.

Поэт высказывает мысль о том, что город разрушает древний поэтический мир, рожденный в недрах русского крестьянства и уходящий своими истоками в патриархальную деревенскую старину.  Город ему кажется чуждым, антипоэтическим миром, нарушающим гармонию между человеком и природой. Отсюда отрицательное отношение поэта к городу и защита деревни со всеми ее  традиционными устоями. «Грусть за уходящее мллое родное» - такими словами определял Есенин состояние, в котором создавался цикл стихотворений «Сорокоуст».

Не протест против нового, советского, а печаль об уходящем владеет поэтом. Он чувствует себя настолько привязанным  к прошлому, что неизбежную гибель его воспринимает как собственную обреченность. Неумение отчетливо понять настоящее,  увидеть приметы будущего временами приводят поэта даже к  фатализму. Все чаще в его стихах начинает появляться слово  «рок», ему мерещится «роковая беда», он пишет об участи поэта:  «роковая на нем печать».

Временами он готов уйти из жизни,  как уходит из нее близкое и дорогое его поэтическому сердцу:  «Я хочу под гудок пастуший Умереть для себя и для всех». Мотив ухода из жизни неоднократно повторяется в его стихах 1920-  1921 годов, и, может быть, наиболее сильно в одном из них,  написанном уже после «Сорокоуста»: 

    * Мир таинственный, мир мой древний, 
    * Ты, как ветер, затих и присел. 
    * Вот сдавили за шею деревни 
    * Каменные руки шоссе. 
    * Так испуганно в снежную выбель 
    * Заметалась звенящая жуть. 
    * Здравствуй, ты, моя черная гибель, 
    * Я навстречу к тебе выхожу!

В этом стихотворении поэт сравнивает себя с затравленным  волком, попавшим в окружение «железных врагов».  Мучительные мысли преследуют Есенина. Они до такой степени изнуряют его, что временами порождают безразличное, равнодушное отношение к жизни, желание отвернуться от источника своих страданий.


 






Он пишет в стихотворении «Не жалею,  не зову, не плачу…» (1921): 

    * Ты теперь не так уж будешь биться, 
    * Сердце, тронутое холодком, 
    * И страна березового ситца 
    * Не заманит шляться босиком. 

«Нет любви ни к деревне, ни к городу», - восклицает поэт в  стихотворении «Не ругайтесь, такое дело…» (1922). Все настойчивее и чаще он начинает говорить о своем внутреннем уходе из  мира тех представлений, которыми он жил. Он как бы убеждает  себя в необходимости этого: 

    * Да! Теперь решено.
    * Без возврата 
    * Я покинул родные поля.
    * Уж не будут листвою крылатой 
    * Надо мною звенеть тополя. 

Поэт насильно уводит себя из этого мира, с болью вырывает  его из своего сердца.