Сначала Дмитрий Ионович Старцев кажется настоящим героем времени. Умный, трудолюбивый человек, который видит необходимость своей работы и умеет находить высокое даже в будничном, гордиться своим назначением и отвечает за порученных ему людей. Старцев - врач, и это очень близко самому Чехову. И вдобавок это человек просвещен, его не поймать на дешевые приемы Туркиных, видит никчемность творческих попыток матери-«писательницы» и рутинную игру Котика на фортепиано. Он не «синий чулок» и не осуждает вслух увиденное, он понимает, что надо расслабляться, жить не только умом - словом, взыскивает впечатление человека, достойного всяческого уважения. Даже его немного комическая влюбленность в Котика, фрак с чужого плеча, романтическая поездка на кладбище делают его еще более привлекательным. Но вот во время ожидания Котика в приветствии Туркиных, будто фальшивая нота в музыкальном порядке, пролетит в мыслях: «А приданное дадут, наверное, немалое!» И уже почему-то не жаль героя, когда девушка отвечает отказом ему, стремясь к будущему большой пианистки.

А дальше - просто перечень, будто эта фальшивая нота была первой каплей, а за ней пробился ручей и, набрав силы, размыл плотину. Вот времени на больных и внимания к ним все меньше, так как появилась в городе частная практика. Вот он уже не ходит пешком, а ездит, дальше - уже на тройке. Вот получает вечерами из кармана разноцветные бумажки и подсчитывает их. Вот покупает один за одним доходные дома. Вот потолстел, потерял приятный голос. Вот ушли куда-то воспоминания о Котике, о любви. И в конце концов - «Ионич», как называют его теперь в городе. Это даже не имя, не что-то уменьшительно-ласкательное, это похоже на прозвище. Потеряв свое дело, бросив ради пользы высокое назначение, человек теряет себя, свою участь, свое счастье, свою репутацию, свое имя.


 






Как предостережение, Чехов сделал слово «Ионич» названием рассказа.