В «Истории одного города» обличаются несовершенство общественной и политической жизни России. К сожалению, России редко везло на хороших правителей. Доказать это можно, открыв любой учебник истории. Салтыков Щедрин, искренне переживая за судьбу своей родины, не мог остаться в стороне от этой проблемы. Своеобразным решением и стало произведение «История одного города». Центральным вопросом в этой книге является власть и политическое несовершенство страны, точнее одного города Глупова. Все - и история его основания, и вереница никчемных самодержцев, и сам народ Глупова - настолько нелепы, что это похоже на какой то фарс. Это и было бы фарсом, если бы не было так похоже на реальную жизнь России. «История одного города» - не просто политическая сатира на существующий в этой стране государственный строй, но коренным образом затрагивает сам менталитет народа всей страны.

Итак, центральная проблема произведения - мотив власти и политического несовершенства. В городе Глупове градоначальники сменяются один за другим. Судьбы их в какой то степени трагичны, но при этом гротескны. Так, например, Брудастый оказался куклой с органчиком в голове, который произносил только две фразы «Не потерплю!» и «Разорю!», а Фердыщенко забывает о своих обязанностях, когда дело касается еды, особенно гуся и буженины, из за чего и умирает от обжорства. Прыщ оказывается с фаршированной головой, Иванов умирает от натуги, силясь постичь смысл указа, Грустилов умирает от меланхолии… Конец правления каждого из них печален, но смешон. Сами градоначальники не внушают уважения - кто то непроходимо глуп, кто то чрезмерно жесток, либеральные правители - тоже не самый лучший выход, так как их нововведения являются не жизненно необходимыми, а, в лучшем случае данью моде или пустой прихотью. По какой то совершенно непонятной причине градоначальники не задумываются о народе, о том, что необходимо людям. Получается, что все правители озабочены тем, как бы изъять побольше «недоимок», «откупов» и прочего, либо на месте градоначальника ублажают свое самолюбие и эгоизм. И что происходит в результате? Правителей много, они разные существа, но результат один - жизнь не становится ни лучше, ни хуже. Да и правители становятся градоначальниками больше по недоразумению, чем по необходимости. Кого только не было среди глуповских начальников - повар, брадобрей, беглый грек, мелкие армейские чины, денщик, статские советники и, наконец, прохвост Угрюм Бурчеев. И, что самое удивительное, не было ни одного градоначальника, который имел бы представление о своих обязанностях и правах народа. Для глуповских градоначальников, я подозреваю, не существовало четкого понятия о собственных действиях. Словно от нечего делать они пересаживали березки в аллее, вводили гимназии и науки, упраздняли гимназии и науки, вводили в обиход прованское масло, горчицу и лавровый лист, взимали недоимки… и, собственно говоря, все. На этом их функции ограничивались.

Но, с другой стороны, не лучшим образом показан и народ. Как можно так долго дурачить людей, если они этого якобы не хотят? Какие основные черты должны быть у градоначальника, чтобы он мог угодить народу? Он должен быть приветлив, «красавчик и умница», он должен «калякать», чтобы стать популярным у народа. Но ни слова нет о том, что градоначальник должен знать свое дело, говоря современным языком, разбираться в экономике, маркетинге и менеджменте.

Естественно, в конечном итоге должна возникнуть реакция на подобный беспредел, что и произошло. Буря все сметает на своем пути, но это не освежающая гроза, а нечто душное, темное, мрачное, издающее каркающие звуки. Автор предупреждает, что в таких условиях если и возможны перемены, то только к худшему, что и происходит. Перехват Залихватский въезжает в город на белом коне, и начинается новая эра, упраздняются гимназии и науки. Прав оказался Угрюм Бурчеев, который сказал: «Придет некто за мной, который будет еще ужаснее меня». Автор говорит о том, что любое стихийное возмущение принесет только еще более жесткий режим правления, который способен остановить сам ход истории.

Но есть и оптимистические нотки в этой книге, такие как символическая сцена обуздания Угрюм Бурчеевым реки. Он остановил стихию лишь на время; немного покрутившись на месте, река смыла плотину и продолжила свое движение. Никакие самодуры не способны навеки остановить естественный прогресс. Салтыков Щедрин искренне верит в торжество добра над злом.

 





Было бы несправедливо ограничить всю проблематику сказок Салтыкова Щедрина описанием противостояния крестьян и помещиков и бездеятельности интеллигенции. Находясь на государственной службе, автор имел возможность поближе познакомиться с так называемыми хозяевами жизни, образы которых нашли свое место в его сказках. Примерами таковых являются «Бедный волк», «Сказка о щуке зубастой» и др. В них присутствуют две стороны - те, кого угнетают и притесняют, и те, кто угнетает и притесняет.

Мы привыкли к определенным ролям, которые играют персонажи. Например, крестьяне, обычно «хорошие», а помещики - «плохие». Сказки Салтыкова Щедрина отличает смешение четких границ. Получается, что и угнетенные, и угнетатели имеют каждый свои недостатки. Да, лисица насмехается над «здравомысленным» зайцем для того, чтобы в конечном итоге его съесть. И она, и заяц это прекрасно понимают, но ничего поделать не могут. Лисица даже не очень голодна, чтобы есть зайца, но поскольку «где же это видано, чтобы лисы сами свой обед отпускали», то приходится волей неволей повиноваться закону. Все умные теории зайца разбиваются в пух и прах о жестокую прозу жизни. Получается, зайцы созданы для того, чтобы их есть, а не для того, чтобы создавать новые законы.

Как ни странно, «угнетенные», порой не вызывают никакого сочувствия, в то время как угнетатели демонстрируют нам свои слабые стороны. Особенно трагична в этом плане сказка «Бедный волк». Оказывается, волк кровожаден и жесток не потому, что ему это нравится, а потому, что такова природа вещей, или, как он сам говорит, «комплекция у него каверзная». Против самой природы нельзя идти. Подтверждением этой мысли может служить сказка «Карась идеалист». Карася переполняют идеи либерализма и гуманизма. Он начинает делиться со всеми своими мыслями, и когда очередь доходит до щуки, та его просто проглатывает. Самое интересное, что щука совершенно не хотела гибели карася, она всего лишь по привычке втянула в себя воду и вместе с ней карася. Почему так получается? Да потому, что у щуки, как и у волка, «комплекция такая каверзная», и ничего с этим поделать нельзя.

Получается, что «хозяева жизни» оказываются совсем не хозяевами сами себе, а погрязшими в пучине условностей, традиций и «законов», которые нельзя нарушать. В результате такой жизни получается, что и «волки голодные, и зайцев нет». Другими словами, редко кто остается довольным от существующего положения вещей. Нет, разумеется, нельзя обобщать и вводить это утверждение за всеобщее правило. Конечно, хищникам намного проще выживать, чем беззащитным зайцам, но от этого их жизнь вряд ли станет интереснее, светлее и лучше. Более того, можно сказать, что тайный расчет на милосердие и снисхождение властей, которые хищные по своей природе не только напрасен, но и в известной степени бессмыслен.

Если в животном мире положение вещей «хищник - жертва» являются нормой, то сейчас самое время вспомнить о том, что Салтыков Щедрин писал о людях, прикрывая их образы масками зверей. Пользуясь сложившимися стереотипами, автор делает образы помещиков, крестьян, интеллигентов, чиновников и управляющих более яркими и живыми. Но всегда необходимо помнить о том, что за личинами зверей скрываются люди, а главное отличие человека от животного - наличие разума, понятий высокой морали и этики. Непонятно, что случилось с миром, если людям приходится бороться за выживание, подобно животным. Получается, что люди постепенно утрачивают то немногое, но принципиально важное, что отличает их от неразумных существ. То, что естественно для щуки, ненормально для человека. С другой стороны, следует признать, что эзопов язык в сочетании с гротеском стал очень удачным авторским приемом, который придал насыщенность и богатство содержания.