В нашем обществе издавна существует страшный зверь. Косматый, дикий, с красными ненасытными глазами, он не ест и не спит, блуждая душами людей. Этот зверь в самом деле опасен, и его нельзя изловить, но парадокс: люди не приходят в ужас его, а наоборот, широко открывают двери, впуская его в душу. Зверя этого зовут  Жадность, а в его свите всегда ходят Деньги и Власть. Непомерная жадность к деньгам и легкой наживе часто становилась главной проблемой в литературных произведениях. Это и известный образ живоглота Гобсека, описанного Оноре де Бальзаком, и герои Мольеровских комедий, в частности «Мещанина во дворянстве». В украинской литературе эту проблематику на национальном грунту с блеском раскрывает один из корифеев отечественного театра Иван Карпенко-Карий в драмах «Хозяин» и «Сто тысяч».

Главный персонаж второй, Герасим Мошна, - ярко выраженный тип «дикой, страшной силы», что зародилась на украинском селе. Признака этой силы - постоянное неограниченное стремление к собственному обогащению, мелкособственническая психология, низкий уровень духовности. Эти черты больших сельских землевладельцев более всего беспокоят драматурга. Ведь люди, которые имеют финансы и власть, - часто необразованны и бедны в духовном плане, что мы наблюдаем и вплоть до сегодняшнего дня, смотря на иных «новых украинцев» или «народных избранников». Поэтому острая социальная проблематика прибавляет комедии грейпфрутового, горковато-сладкого вкуса.



 




Из гражданской Карпенко-Карий плавно переходит в психологическую, индивидуальную плоскость. Не богатеи имеют власть над деньгами, а купюры над ними. Герасим Мошна - мелочный человек, который трясется над капиталом, как тот Кощей, который «над золотом чахнет». Богатый теряет покой и сон, срывается на батраках, жене, следит за каждой крошкой хлеба, берет в залог волов кума, поскольку «так надежнее». А в результате становится жертвой «жидовской» аферы, так как желание легкой наживы, зависть к своему соседу Желудя просто ослепляют ему глаза. Автор высмеивает поведение главного героя. Тот выглядит беспомощным, жалким, когда узнает, что потерял деньги. Этим Карпенко-Карий утверждает мысль, которая, конечно, нужно искать другие ценности в жизни, а не ограничивать себя желаниями внутреннего зверя - Жадности.

И наивные соображения типа: вот, заработаю дентжат да и заживу потом душой, которыми кое-кто старается оправдать свое чрезмерное внимание к накоплению капитала, просто не имеют основы. Так как, как известно, какую бы человек маску не одевал, кума Савки, который уже достиг крайней границы в своей маниакальной денежной жажде: «я пошел бы к сатане именно в ад… без души, наверное, легче, чем без денег».

Чтобы не ставить на весы такие несравнимые вещи, нужно просто объяснить Деньгам, «кто в доме хозяин», так как этот дом - это не жилье, а собственная душа.