С историей загадочной смерти старика Баскервиля Холмса и Ватсона познакомил Джеймс Мортимер, бывший врач сэра Чарльза, который прибыл в Лондон, чтобы встретить там законного наследника старика баронета - еще одного его племянника, сэра Генри Баскервиля, который приехал унаследовать его имение и имущество. Джеймс Мортимер, встревоженный судьбой молодого Баскервиля, которому, по его мнению, также угрожает опасность. Кроме того, у него появились определенные сомнения относительно естественности смерти сэра Чарльза. Поэтому он пришел за помощью к знаменитому детективу с Бейкер-Стрит. И ему не отказали. Холмса это дело заинтересовало. Холмс начал свое расследование с того, что попробовал опровергнуть мистику, которой слухи опутали историю загадочной смерти сэра Чарльза.

Прежде всего, Холмс попробовал найти логическое материальное объяснение необыкновенным событиям. Как именно Холмс пришел к выводам, что настоящей причиной смерти сэра Чарльза стало не фатальное мистическое проклятие рода Баскервилей, а целиком определенные и, главное, - материальные действия пока еще неизвестного ему преступника? Из разговора с Мортимером (раздел II) Холмс узнал, что прогулка, которую в тот фатальный вечер осуществлял сэр Чарльз, была не совсем обычной.

Пепел из его сигары указывал на то, что он в тот вечер кого-то ждал (пепел из сигары дважды упал на одно место, а именно - возле калитки, за которой начиналась трясина, и, итак, сэр Чарльз простоял близ нее по меньшей мере пять минут - таким образом, скорее всего, он там кого-то ждал). Рядом с телом сэра Чарльза Мортимер заметил следы, характер которых указывал на собаку, но собака эта должна была быть чрезвычайно большой по размерам. Внимание Холмса, в частности, привлекло то обстоятельство, что следы собаки вплотную к телу сэра Чарльза не приближались. Это подсказало Холмсу, что сэр Чарльз умер от испуга еще до того, как собака догнала его и, самое главное, это, очевидно, привело его к мысли о материальности, а не мистической призрачности собаки. Дело в том (об этом говорится в XII разделе), что собака не перегрызала горло мертвого Баскервиля, как это она должна был сделать по легенде, - а такое поведение характеризует именно обычных, реальных - из плоти и крови - собак.

То, что собака была реальной, Холмса окончательно убедили дальнейшие события, в частности похищенные ботинки сэра Генри. Новый ботинок, который сэр Генри еще ни раза не одевал, ему сразу вернули, тогда как старый ботинок исчез бесследно. Отсюда, размышляя логически, можно было сделать вывод, что похитителям нужен был не любой ботинок, а такой, который удерживает запах своего хозяина, а это, снова же таки, указывало на собаку, которая по запаху ботинка должна была отыскать его хозяина.

То, что за сэром Генри следили, лишний раз подтвердило “материальную” природу преступления и, вместе с анонимным предостережением, которое пришло на имя молодого Баскервиля, дало Холмсу основания считать, что жизнь наследника сэра Чарльза под угрозой. А поэтому действовать нужно решительно и не тратя времени. Почему Холмс не поехал в Дартмур, в семейное имение Баскервилей, сам, а послал вместо себя Ватсона? Холмс, как можно будет в этом убедиться дальше, почти сразу догадался, кто является вероятным преступником, но, вместе с тем, доказательств у него не хватало. Холмс надеялся, что, наблюдая из своего тайника за поведением подозреваемого, который готовит новое убийство, сможет схватить его “на горячем”, что преступник сам скомпрометирует себя своими действиями.

Понятно, что прямое и открытое присутствие Холмса в имении Баскервилей заставило бы преступника быть осторожнее. Итак, некоторое время Холмс будет находиться в “тени” сюжетного развития, наблюдая за событиями, словно со стороны, а на передний план изображения в дальнейших разделах повести выдвигаются действия Ватсона, который ведет расследование самостоятельно (как, собственно, и любой читатель детективного произведения). Он хочет сам разобраться во всем и установить личность преступника до того, как это сделает Холмс. Как мы уже знаем, ему это не удается, как и большинству читателей Дойла. Наша задача теперь будет заключаться в том, чтобы выяснить, на самом деле ли Ватсон вместе с читателями Дойла имел, но не реализовал такую возможность. Для этого нам нужно проанализировать логику действий Ватсона и выяснить, что именно могло ему подсказать правильное направление мыслей, где именно автор предлагал его вниманию нужную для этого информацию и что именно Ватсон “прозевал”.

Ватсон начал свои поиски со знакомства с окружением сэра Генри, среди которого, как он правильно думал, и надо было искать преступника. Свою задачу Ватсон видел в том, чтобы “установить круг потенциально подозреваемых лиц, поведение которых по тем или иным причинам было подозрительным.

 





Анализируя мотивы этого поведения, Ватсон и надеялся выйти на след настоящего преступника. Прежде всего внимание Ватсона привлекло подозрительное поведение прислуги Баскервилей. Ватсон слышал, как ночью Берримор ходил по дому, а его жена плакала в своей комнате. В конце концов, выяснилось, что Берриморы не имеют никакого отношения к убийству сэра Чарльза. Они скрывают другую тайну. Из тюрьмы, размещенной неподалеку Баскервиль-Холла, убежал опасный преступник Селден, который прятался где-то посреди дартмурских болот. Берриморы помогали ему одеждой и провиантом из-за того, что - как удалось установить Ватсону - он приходился родным братом жене Берримора. Воспользовавшись помощью сэра Генри, Ватсон попробовал было схватить Селдена, но ему это не удалось.

Вместе с тем Ватсон убедился, что, кроме Селдена, на болотах пряталось еще какое-то подозрительное лицо, которое извне даже казалось ему похожим на мужчину, который следил за сэром Генри в Лондоне. С этих пор Ватсон начал склоняться к мысли, что тот, кого они с Холмсом ищут, не входит в круг знакомых Баскервилей и что это именно он прячется на дартмурских болотах, ожидая благоприятной возможности, чтобы расправиться с сэром Генри. Это, как мы знаем, был ошибочный путь.  Последняя  возможность  выйти  на настоящего преступника появилась у Ватсона тогда, когда Берримор рассказал ему о письме, которое сэр Чарльз получил в день своей смерти. Ватсону удалось даже установить имя человека, который написал это письмо. Он встретился с Лорой Лайонс, но ничего больше ему узнать не удалось. Дальше он устраивает засаду на болоте. В тайнике таинственного незнакомца, которого ему удалось выследить, он встретился… с Шерлоком Холмсом, который и рассказал Ватсону, кто на самом деле является преступником.

Итак, попытка Ватсона самостоятельно провести расследование обстоятельств загадочной смерти сэра Чарльза оказалась напрасной. Впрочем, определенные шансы на успех у него, как и у читателей Дойла, все же были. Полная картина “просчетов” Ватсона станет понятной после анализа логики действий Холмса, но в первую очередь Ватсону нужно было обратить внимание на довольно необыкновенное поведение Степлтонов, соседей Баскервиль-Холла. Дело в том, что Степлтоны вообще довольно заметно выделяются из окружения Баскервилей. Прежде всего тем, что из числа всех других соседей о них известно меньше всего.

Они единственные, кто поселился в Дартмуре недавно, и вдобавок незадолго до загадочной смерти сэра Чарльза. Степлтон лучше других знал все тропы на болотах и, помимо всего прочего, настойчиво искал способ сблизиться с сэром Генри. Подозрительными, по логике вещей, должны были показаться Ватсону не менее настойчивые попытки так называемой “сестры” Степлтона предостеречь сэра Генри о опасности, а также какая-то неуверенность в отношениях между Степлтонами, которая сразу бросается в глаза (например, в сцене первого знакомства Ватсона со Степлтонами, в VII разделе повести).

Связать с этими фактами надо было то, что Степлтон категорически отказался от предложения Ватсона и сэра Генри поселить на некоторое время в доме конюха Перкинса - на тот случай, если Селден задумает совершить нападение на его жилье. Нужно также было обратить внимание и на то очень странное соглашение, согласно которому сэр Генри, который влюбился в “сестру” Степлтона, должен был три месяца ждать разрешения “брата” на этот брак (раздел IX). Если бы Ватсон принял все это к сведению, он, в свою очередь, поставил бы все эти факты и в связь с тем, что в истории с письмом Лоры Лайонс к сэру Чарльзу снова появляется имя Степлтона.

А теперь вернемся к Холмсу, который все то время, пока Ватсон вел самостоятельное расследование, находился в тени рассказа. Как же все-таки Холмсу удалось “вычислить” Степлтона?

То, что сэра Чарльза убили и что сделал это Степлтон, Холмс догадался еще в Лондоне. Сопоставив легенду о проклятии рода Баскервилей с тем, что рассказал ему доктор Мортимер относительно последней прогулки сэра Чарльза, какая стала для него фатальной, Холмс сделал вывод, что вероятная встреча Баскервиля с кем-то неизвестным в тот вечер могла быть ловушкой, подстроенной с целью его убийства. Следы собаки близ тела мертвого сэра Чарльза указывали на вероятную связь его смерти с семейной легендой Баскервилей и в частности на то, что неизвестное лицо старалось замаскировать ею свое преступление. Логично было предположить, что больное сердце сэра Чарльза, который верил в мистическое семейное проклятие, может не выдержать, если он вдруг увидит что-то похожее на собаку из семейной легенды.