Историческое полотно произведения составляет отдельную сюжетную линию, на которой еще раз высветились судьбы героев романа. Их, как и жизненную линию главной героини Маруси Чурай, Лина Костенко ввела в «бурные социально-политические перипетии общественного прогресса Украины XVII века, а еще точнее - периода освободительной войны под предводительством Богдана Хмельницкого». Процесс общественного расслоения как один из основных аспектов общественно-исторического контекста эпохи достоверно выписан Линой Костенко в сцене суда - «с таким выпуклым описанием характеров и конфликтов, где исторический фон оживает в людях, а острота конфликта - осудить или оправдать Марусю, а если судить, то какие грехи ей назначить, - концентрирует в себе не просто моральные принципы, но и социально-классовый статус эпохи, черты ее коллективного портрета ».

Поэтому уже в первой части романа можем обнаружить два разных мира, представленные героями произведения, которые определились такими двумя аспектами: во-первых, противопоставлением Сечи и Полтавы, которая представляет собой, по определению Н. Ильницкого, «своеобразное определение исторической перспективы, направления движения жизни», во-вторых по отношению к Марусиной песне, которую воспринимаем как символ народного гения».

Представители казацкой республики в романе - Богдан Хмельницкий, Лесько Черкес, Мартын Пушкарь, Иван Искра, Атаман Гук, Яким Шибилист и те, кто из небытия «вернулся в думе» (Яков Остряница, Гордей Чурай, Павлюк, Наливайко). К этому славному рыцарству принадлежит и дед Галерник, «отшельник и химерник». Григорий Бобренко тоже казак, но он постепенно усвоит другую мораль, далеко не казацкую, неоднократно повторив Марусе: «Любовь любовью, а жизнь жизнью». Сцена суда дает возможность выявить противостояние двух позиций, двух миров, но и дать полноценную характеристику всем героям произведения. На суде, как и в любой другой ситуации, казачество проявляет самую активную позицию защитников и гуманистов. Это касается и гетмана, ибо со всеми своими заботами Богдан способен заметить и тоску гонца Ивана Искры: «Что-то должно было случиться, твоей печали достойное?», а после, приложив «сердце и голову» к делу Маруси, отменить позорный приговор полтавского суда: «Такую певицу покарать смертью - Ведь это же не что, а песню задушит! »И далее - «смерть повсюду, а жизнь одна».

Полтавский полковник Мартын Пушкарь наделен автором всеми достойнейшим добродетелями мудрого, рассудительного, сдержанного и доброго человека: «Еще не старый. И славу имел, и силу». Уважение к каждой отдельной человеческой жизни, осознание ее высокой ценности: «... мир уже так замешан на зле, что как платить преступлением за преступление, то как же жить, люди, на земле?». Желание исповедовать во всем честность, как и на суде: «Наказывать надо... и на осознанную казаком высокую мораль и умение распорядиться ею». Его слово прозвучало как квинтэссенция понимания законов общественной жизни: «А вдруг другой выбрать закон, - не со стороны убийства, а со стороны измены? Что же это получается? Предать в жизни государство - преступление, а человека - можно?».



 




Если казак Яким Шибилист, только узнав о сути универсала, привезенного Искрой от Богдана, спешит донести до Чураевны ту великую радость: «не успел Иван еще и сообщение передать, а Шибилист уже щелкнул кнутом - быстрее в Полтаву! - Матери сказать», то подпертый законами суд со всей жестокостью устами Горбаня произнесет: «оспоренную на квестию отдать, и пусть с ней поговорит палач ». Судьи вместе с с Бобренчихой во взглядах на человека, общественную жизнь находятся на противоположной с казачеством позиции. Здесь учителю следует предложить ученикам найти в тексте те места, где речь пойдет об отношении героев романа к песням Чураивны. Далее, проанализировав зачитанные фрагменты, выясним, что ни Горбаню, ни Бобренчихе не под силу постичь той острой потребности человеческой души в песне. Им до таких высот не дорасти, и потребности такой они не имеют, поскольку ни тени сомнения в их словах! Таким людям не дано понять величие таланта девушки. Талант Маруси Чурай достойно оценен представителями Сечи. Здесь желательно вернуться к универсалу Богдана и рыцарскому образу Искры. Ивану судьба вывела Марусю в двух величинах: любимой девушки и художника необыкновенного таланта. Во время суда ему одинаково больно, и, вместе с тем, значительнее и ценнее проступает жизнь Чураивны-поэтессы, сочинительницы песен: «Эта девушка не просто так, Маруся, это голос наш. Это песня. Это - душа ». Все Иваново естество стремится к справедливости, требует сохранить жизнь девушки, явив в слове мудрость и дальновидность казака. Что будет после позорного приговора? Что будет после нас? «А как тогда петь Полтаве?».Эта небудничная ответственность перед будущим, не найдя поддержки на суде (« Наступила тишина, как в страшном сне »), поведет Искру на совет к гетману.



Думаем, целесообразно зачитать отрывок из раздела «Казнь» с целью наиболее полно интонационно воссоздать атмосферу той душной минуты и настроение «на правду пораженного» Леська Черкеса, который рвется в поисках спасения Маруси от одного своего желания к другому. Мудрость и рассудительность Ивана Искры проясняет Черкес, откуда же такая мощь стола судейских законодателей, что ее даже казацкая сабля не берет. «Потому что, как мир, старое», - объяснит Иван, имея истинное, сквозное видение сути человеческой и сути закона. В этом он с Марусей - родня. Стоит попутно отметить, что Иван первым поймет, оценит небудничный ум и талант девушки. А еще учителю следует обратить внимание на характеристику суда, изображенную Линой Костенко через призму Марусиного прочтения, полностью созвучные с Ивановым пониманием и видением: «Мелкие людишки, гиены стервоидные, как же вы падки на чужую беду!».
Значимость человеческой жизни Горбанем, Бобренчихой, Вишнями измеряется другими мерками.

Их правда звучит как антитеза казацким нормам и законам, выводя учителя и учеников на тропу размышления: так кому же будет принадлежать будущее, если жизнь так несправедлива к хорошим людям, ибо «во всех этих бедствиях и печалях, во всех этих извечных передрягах - и чураивские головы на сваях, и Вишняковские головы на плечах». В памяти народа потеряются все Горбани и Вишняки, а останутся со своей боевой славой и Пушкарь («О нем потом думу сочинят»), и Черкес, и Иван Искра, у них судьба, как и у Гордея Чурая. Для такого вывода учитель имеет немало текстового материала. Во-первых, необходимо найти и прочитать фрагмент воспоминания Маруси об отце, пусть ученики получат задание найти в тексте романа ремарки. Такая, казалось бы, на первый взгляд незначительная деталь, как лаконичная ремарка, в контексте окружающего произведения срабатывает как весомое средство, позволяющее полнее изобразить судьбы героев. Так, например, об Иване Искре, сыне славного Якова Остряницы, узнаем: «Погибнет тоже, в бою покрытый славой, в недолгом времени после Пушкаря. А Леско Черкес, так тот «выкинет еще штуку не одну. Он станет побратимом Разина - Лесько Хромым. Погибнет на Дону». Полтавский полковник Мартын Пушкарь достойно примет смерть в борьбе со шляхтой: «Пройдет семь лет - и голову эту седую Выговскому на пике подадут».
Категория этого времени - в памяти народа, на скрижалях истории навечно записаны имена рыцарей украинского народа - используется Линой Костенко и в другом аспекте. Таким образом, будут прочерчены в недалекое будущее линии судеб некоторых других героев романа. Лина Костенко предлагает самостоятельно найти ответ на то исконное, что сегодня такое же болезненное, как и в далеком XVII веке: «А Байда что от веры отступился?» и следующая ситуация: «А что сильнее подпирает твердь - молитва преподобного Антония или Наливайко мученическая смерть?».

Вместе с тем этот вопрос решается автором однозначно: народ с его извечной идеей благотворительности, с его высокими морально-этическими категориями, его талантом был, есть и будет. Именно в таком художественном ключе выведен этот «старый, полотняный», «немрущий» Дед Галерник. Он обладает большой притягательной силой, молодежь постоянно тянется к нему. Дед Галерник такой же мудрый, как и его народ, при случае скажет Ивану: «В жизни самое главное - это сознание духа, тогда и выход найдется из несчастий», - в этом утверждении отразится дальнейшая жизнь страдающей душе Чураивны.