Если предшественники и современники И. Котляревского, обращаясь к Вергилию, в первую очередь прибегали к пародированию его классической эпопеи, ее образов, драматичных коллизий и тому подобное, то украинский поэт сознательно становился на другой путь – он стремился к “перелицовке”, травестированию римского оригинала, переосмыслению его патетической тематики в подчеркнуто сниженной тональности. При этом И. Котляревский отказывается от многих эпизодов, образов и ситуаций первоисточника. И в то же время вводит новые жизненные картины, приближает его к украинской действительности, предоставил всему произведению народно национальный колорит. “Энеида” И. Котляревского несомненно превосходит все предыдущие травести Вергилиевой эпопеи, которые “давно отошли в историко-литературный архив” (О. Билецкий).

В поэме И. Котляревского бурлеск приобретал новые эстетичные функции – смех его выходит за сугубо развлекательные пределы, он приобретал новое назначение, проникая в сферы серьезные. Полностью в духе эстетики просветительского реализма И. Котляревский реалистичными мазками (понятно, в юмористических тонах) подал талантливое художественное воссоздание обычаев “народного быта, народной психологии”. Объективного критицизма украинский поэт достигал в изображении представителей господствующей феодально-помещичьей верхушки, выступая, в сущности, поборником “мужской правды”, которую видит в духовно здоровой жизни народных масс. В своей “Энеиде” И. Котляревский задевал основной социальный конфликт современной ему эпохи, но, находясь на сугубо умеренных просветительских позициях, он, как и П. Гулак-Артемовский и другие писатели дошевченковских времен, не достигал дальше осуждения социального зла и призывал к морально-этическому перевоспитанию общества, его членов, в интересах “общего добра”.

Под воздействием новых веяний эпохи развития капиталистических отношений, все крепнущих требований приближения литературы к жизни народа, активизации реалистичного типа мышления, органического усвоения этических представлений “людей старых” И. Котляревский, выворачивая “наизнанку” классический античный оригинал, отказывается от услуг традиционных “жеманных”, “от старосты сварливых муз”; он зовет новую музу – “веселую, красивую, молодую “, и с ее помощью, в первую очередь, следуя правде жизни, – искусно изображает широкую художественную панораму украинской национальной действительности в свойственных ей противоречиях. Ввиду жанра поэмы, И. Котляревский в сниженной ярко юмористической тональности, в духе народной культуры смеха подает жизнь и быт разных общественных слоев Украины конца XVIII – начала XIX ст.

“Энеида” – произведение просветительского реализма, проникнутое настоящим гуманизмом. Все свои симпатии в нем И. Котляревский отдает человеку труда, эксплуатируемому “бедному, нищему”. С гордостью говорит автор о героическом прошлом народа. Здесь и упоминания о жестокой борьбе с татарской ордой, и о Сагайдачном, о битве “под Бендерами” и о знаменитой Полтавской баталии 1709 года, в которой принимали участие объединенные русские и украинские полки, и о народном герое Максиме Зализняка. Воспевая патриотизм народа, восхваляя героические национальные традиции, И. Котляревский не раз призывает соотечественников к выполнению высоких общественных обязанностей – к защите родной отчизны:

Любовь к отчизне где царит
Там сила вражья не устоит
Там грудь более сильная от пушек…

Перенесши события из античного мира на украинскую почву (в поэме фигурируют города и села Полтавской области, земляки автора – Мусий Вернигора, Тигренко; в оде Эней встречает “своих” – “Педька, Терешка, Шелифона, Панька, Охрима и Харка…»; выступают они и под античными псевдонимами, переодевши троянцев и латинян в одежду украинского казачества XVIII ст., И. Котляревский с неповторимым добродушным лукавым юмором и теплотой рассказывает о военных странствиях Энея и троянского войска, о закаленных в боях с врагом славных “полках казацких”.

Эней и его «ватага» – с одной стороны, это отчаянные забулдыги “разбойники”, которые, не зная усталости и бьются, и пьют, а с другой – они наделены поэтом лучшими чертами казацкого характера, показаны такими, какими представляло их народное миропонимание, фольклорные легенды, песни, переводы. Это – настоящие воины, смелые и отважные, люди возвышенной доблести и боевого мужества. Поэт прославляет их боевой настрой, героизм, самоотверженность; он утверждает величие украинского народа, его вольнолюбивые устремления и жизнелюбие. И. Котляревский сумел представить обобщенный образ украинского народа с его возвышенными моральными качествами, с его свободолюбием и любовью к своей родине, с его жизнерадостностью и оптимизмом. Этот образ и есть главный герой его бессмертной “Энеиды”. Смех автора “Энеиды” высвечивается разными гранями, в зависимости от различных объектов изображения. Описывая Энея и троянцев, этих разбойников, и “голодранцев”, в самых комичных ситуациях, автор показывает их в бурлескных тонах, щедро прибегает к гиперболическим гротесковым приемам, доброжелательной и добродушной иронии.


 



С нескрываемым гневом изображает И. Котляревский жизнь и быт и земных “владык” – представителей помещичьих крепостных слоев, самодержавного - бюрократического аппарата, – это и “старый скупердяй” Ластин, что “дрожал, как Каин, за алтин”, и повеса Турин, что “по военному обычаю” пьет чай с сивухой и “топит печаль в питейном доме”, и паныч Авентий. Паразитизм, лицемерие, корыстолюбие, крючкотворство, вымогательство, в одинаковой мере характерны и типичны как для небесных, так и для земных, героев произведения.

В описании ада ярче всего оказались антикрепостнические тенденции автора. Здесь мы видим и панов - крепостников, которые “людям льготы не давали и принимали их за скот”, и алчных “монахов, попов “, которые за гривнами гонялись. В ад попали также и “купчики проворные”, что ездили по ярмаркам и “плохой продавали товар”. Социально обличительные оценки даются и другим обитателям ада: “проклятым писарям”, “судьям и стряпчим бестолковым”.

Обращаясь к народному творчеству, фольклорным поэтическим приемам, эпитетам, сравнениям, к средствам создания комичного эффекта (ирония, гротеск, гипербола и т.д.), И. Котляревский значительно усиливал пренебрежительный “низкий” стиль бурлеска при изображении небесных и земных «властителей»: если в Вергилиевой “Энеиде” бог Нептун почтенно мчался в колеснице, то в И. Котляревского он “мгновенно оседлал рака, схватившись за него, как бурлак, и вынырнув из моря, как карась”. Одним из характерных признаков новаторства И. Котляревского в “Энеиде” является ее тесная органическая связь с фольклором, украинским народным юмором.

Поэма поражает своей утонченностью в изображении быта и обычаев ровных общественных слоев украинской действительности, в чем оказались характерные особенности ее народности. Картины традиционных народных гуляний, праздника, игры и танцы, обычаи, и поверья, приметы, гадания, сцены вечерниц в аде, народные кушанья и тому подобное описаны с полной достоверностью и наглядностью. Приведем лишь несколько примеров. Эней после пиршества у Дидоны появился в одежде ее покойного мужа: на нем “штаны и пара сапожек, рубашка и кафтан из китайки, и шапка, пояс из каламайки, и черный шелковый платок”; Дидона принарядилась празднично: “Взяла кораблик бархатный, юбку и корсет, шелковый и нацепила цепочку; красные сапоги обула, да и запаску не забыла, а в руки платок”. Венера, направляясь к Зевсу, одела “чепец грезетовый и кунтуш с усами люстровый”. В сцене пиршества у Дидоны находим яркое описание разных “игр”; “в крестики”, “в хлыща, в пары ” и др. Здесь названы также и народные танцы и инструменты; “Бандура горлице бренчала, свирель зуба ударяла, а дудка играла по балкам…” У той же Дидоны “ели различные блюда, и все из обычных мисок, и сами лучшие блюда, из новых кленовых тарелок:

Свиную голову к хрену
И лапшу на перемену;
Потом с подливой индюк;
На закуску Кулиш и кашу
Размазню, зубцы, квашу
И с маком медовый шулик”.

В поэме воспроизведено и такое характерное для тех времен явление, как чумакует, широко отображены народные обряды, в частности поминки (по Анхизу), похороны (Палланта), гадания (попы ворожат Энею по внутренностям убитых животных), суеверное лечение (перепуганного Энея “насилу бабы отшептали”) и тому подобное. Автор широко использует народные поверья о женщине-ведьме, которая в полночь летала на венике, рассказывает о страдании грешников в аду, где они, в соответствии с народными представлениями, пекутся на огне, кипят в смоле и тому подобное.

В “Энеиде” есть немало и народных легенд, шуток, песен, сказочных образов: скатерть-самобранка, ковер-самолет, сапоги-скороходы, кобылья голова, баба-яга (Сивилла). Сказочное творчество, поговорки и пословицы органично вплетаются в художественную ткань произведения, подчеркивают характеристику образов, разных комичных ситуаций, а нередко и просто оживляют колоритную живопись произведения. Общая шутливая тональность “Энеиды” И. Котляревского достигнута также благодаря богатству языково-стилистических средств. Автор искусно пользуется таким юмористическим приемом, как латинско-украинский жаргон (язык макаронизма): старший посол Энея такую “правду сказал”: “Енеус постер магнус паннус и славный троянорум князь шмагляв по морю, как циганус…” и тому подобное