Драматургия Крылова (а им были написаны в XVIII веке две трагедии - тираноборческая «Филомела» и «Клеопатра», текст которой не сохранился, и несколько комедий и комических опер) ставила серьезные вопросы социального бытия его современников, хотя могла иметь и фарсовое оформление. Так, в пьесе «Бешеная семья» (1786) бабка Сумбура, его мать, сестра и дочь влюблены в молодого человека Постана, и все требуют денег на наряды. Обращаясь к Постану, Сумбур говорит: «…у меня позабудете набивать СВОЮ голову мудрой, а из моих мешков выцеживать золото». (Ради Постана хотят нарядиться все женщины - родственницы Сумбура). Далее Сумбур поет:

    * Где головы пустыя,
    * И платья золотые
    * В почтении всегда;
    * Где нужно лишь кривлянье,
    * Коверканье, ломанье,
    * Ступай, дружок туда.
    * Там, скорчившись дугою,
    * Всех встречных обнимай…

В этой пьесе уже намечается осмеяние «сумбурного», бессмысленного житья, «кукольности» поступков дворянского общества, которое в полной мере будет обличено в «Почте духов». В комедиях «Сочинитель в прихожей» (1786) и «Проказники» (1787-1788) автор прибег к памфлету, создав сатиру «на лицо» (на своего литературного противника драматурга Княжнина). В первой пьесе Княжнин выведен под именем «Рифмохвата», а во второй «Рифмокрада». Жена Княжнина - дочь Сумарокова катана в «Проказниках» Тараторой. Последней пьесой в этой серии пьес 1780-х годов были «Американцы».

Комедии и комические оперы Крылова, не уступавшие художественными достоинствами пьесам, входившим в репертуар театра того времени, не попадали на сцену скорее всего из-за разногласий драматурга с театральной дирекцией. Но они сыграли заметную роль в творческом росте писателя: в них оттачивалось мастерство диалога, создание характеров, так необходимых для будущего басенного жанра. Ведь неслучайно современники молодого Крылова полагали, что «басни - это малая комедия».

Среди драматургического наследия Крылова выделяется его пародийная пьеса трагедии «Трумф» (или «Подщипа»), которую принято датировать 1798-1800 годами. Написана она была для домашнего театра (автор прекрасно понимал, что па официальной сцене при Павле I поставить ее невозможно и даже представить ее опасно) князя С. Ф. Голицына, находившегося в опале. В его селе Казацком близ Киева в качестве библиотекаря и воспитателя жил в эти годы Крылов. Однозначной оценки у дореволюционных исследователей шутовская трагедия не получила, они видели в ней или сатиру на режим Павла I, или пародию на классицистическую трагедию вообще. Однако основной авторский замысел сумел раскрыть еще декабрист Д. И. Завалишин, «Ни один революционер не придумывал никогда злее и язвительнее сатиры на правительство. Все и все были беспощадно осмеяны, начиная от главы государства до государственных учреждений и негласных советников»,- писал он в своих мемуарах.



 





Вот почему «Трумф» пользовался большим, успехом и много позже времени своего создания. Ставилась эта пьеса в 1924 году в Ленинграде, а в 1944 году Петрозаводский театр показал монтаж из «Трумфа». В новейшем исследовании русской драматургии XVIII века П. Н. Берков отметил, что «для своего замысла Крылов нашел изумительно удачную форму - сочетание принципов народного театра, народных игрищ с формой классической трагедии». Далее ученый подчеркнул антимонархическую направленность пьесы: «…русская прогрессивная мысль, опираясь на традиции народного театра, на осмеивающие царей «кумедии», показала здесь, что она не приемлет вообще монархии, ни в виде допетровских московских царей - Вакул, ни в виде немецко-петербургских принцев- Трумфов». Колоритная шутовская фигура сказочного царя Вакулы должна была бы только потешать зрителя. Ведь самая большая для него беда, какой «не видывал» он «сроду» это поломка пажом его «кубаря», которым он «с ребячества до ныне забавлялся». Однако Крылов убедительно вскрывает антинародную сущность царской власти. Так, на вопрос Подщипы (дочери Вакулы):

    * Какое ж новое нас горе одолело?
    * Не хлеба ль недород?
    * Царь Вакула отвечает:
    * А мне, слышь, что за дело?
    * Я разве даром царь?
    * Слышь, лежа на печи,
    * Я и в голодный год есть буду калачи.

Не меньшего внимания заслуживает сатирическая проза Крылова, его журнальная деятельность. После блестящих успехов руской журналистики (прежде всего журналов Новикова) 1769- 1774 годов наступил определенный спад в журнальной сатире. Нельзя сказать, что она совсем исчезла из журналов, но острота ее явно убавилась. Об этом говорят даже названия «сатирических», а по сути «забавных» юмористических, журналов «Рассказчик забавных басен» (1781) и т. п. Возрождение сатиры новиковского типа должно было произойти в журналах Фонвизина. Но запрещение Екатериной II их публикации существенно уменьшило их воздействие на широкого читателя. Однако их роль в подготовке журнальных выступлений Крылова непременно должна учитываться. Крылов-сатирик поставил себе задачей продолжить в русской журналистике и тем самым русской литературе в целом обличительную линию Новикова - Фонвизина. Само же обличение русского общества повелось Крыловым с более демократических позиций, чем его предшественниками.

Свой первый журнал «Почта духов» (напоминает заглавие журнала Эмина 1769 года «Адская почта») Крылов издавал в течение первых восьми месяцев 1789 года. Полное название журнала «Почта духов, ежемесячное издание, или Ученая, Нравственная и Критическая переписка Арабского Философа Маликуль-мулька с водяными, воздушными и подземными духами». По поводу этого журнала еще до недавнего времени шли оживленные споры о том, был ли Крылов только их издателем или и автором какой-то части, кто кроме него принимал участие в создании этих писем (указывалось на возможное участие Радищева), или все письма принадлежат их издателю. В настоящее время установлено, что из 48 писем журнала 23 представляют перевод из романов маркиза Аржана «Кабалистические письма, или Философская, историческая и критическая переписка двух кабалистов, духов стихий и господина Астарота» (19 писем) и «Еврейские письма, или Философская, историческая и критическая переписка одного еврея, путешествующего по странам Европы, с его корреспондентами, живущими в различных местах» (4 письма).

Эти уточнения в отношении авторства не могут поколебать «идеологического» уровня журнала качественно, но количественное выражение этого уровня будет несколько скромнее. Кроме того, расширится традиция, которой следовал Крылов. В нее придется включить и «склонение на наши «нравы» иностранного подлинника, культивировавшееся драматургом В. И. Лукиным: подобно ему, Крылов во всех переводных письмах, кроме сокращений, заменил все иностранные имена и географические названия на русские. Тем не менее следует отметить большое мастерство сатирика, сумевшего органично соединить переводные материалы оригинальными, а также умело поделившего различные функции между корреспондентами Маликульмулька. Подземные духи (гномы) Зор, Буристоп, Вестодав, один водяной дух Бореид и не являющийся духом Астарот дают в своих письмах, выражаясь современным языком, конкретную информацию для размышления об аномалиях и пороках в среде дворян, плутов-купцов, судейского сословия, о петиметрах и вертопрашках, о мотах и картежниках и т. п., а сильфы Дальновид, Световид и Выспрепар в своих комментариях дают философские обобщения.