Мир не знал такую поэтессу. Бессмертная искра Прометея запала глубоко в ее сердце и загорелась ясным огнем. В луче этого огня мир познал творения украинской поэтессы, проникнутые философскими размышлениями о человеке, ожидаемом будущем, наполнении неодолимой силы отрицания зла и утверждения добра. Эта поэтесса – Леся Украинка.

Она прожила недолго, но это была прекрасная жизнь человека, что все свое умение, каждую минуту сознательного существования отдал народу в борьбе за его социальное и национальное освобождение. Слово было для нее оружием в борьбе, а без борьбы она не видела жизни.

Первые попытки Леси Украинки в жанре драматургии приходятся на середину 90-х годов. Это написанные в прозе драма «Голубая роза», диалог «Прощание». «Голубой розой» Леся Украинка доказывала возможность и потребность писать для украинского театра драмы из жизни украинской интеллигенции.

Первым драматическим произведением Леси Украинки, написанным в стихотворной форме, была «Ифигения в Тавриде», произведение о тяжелом и почетном наследстве Прометея. Его, как должное, принимает Ифигения ради родной страны.

Следующие произведения написаны на сюжеты со времен древней Иудеи и Вавилона. Это «Одержимая», «Вавилонский плен» и «На руинах» — страстное отрицание повиновения и болезненные размышления над призванием певца.

Что делает певец, когда народ в плену? Что он будет делать, когда народ поднимется на решительную борьбу, перейдет в наступление на поработителей? Где тогда место певца? Эти вопросы составляли одну из постоянных проблем творчества Леси Украинки. Они появились и в «Вавилонском плену», и в «На руинах». На вавилонских торжищах певец не должен продавать свой талант, но он имеет право и должен говорить о неугасающем огне борьбы в своем народе, говорить о его непреодолимости и ежеминутной готовности к борьбе. Не всегда народ понимает своих певцов, и призвание поэта-певца — терпеливо разъяснять народу пути, которые приведут его к борьбе и освобождению. Певец должен бороться за полное освобождение человека из пут всевозможного гнета — социального, экономического, национального, духовного.

Призывом к духовному прозрению, освобождению трудящегося человека из пут рабства преисполнена написанная в дни первой русской революции драматичная поэма «В катакомбах». Неофит-раб, ища пути к восставшим рабам, освобождаясь из пут духовной неволи, мечтает увидеть картину будущего «общества свободного, без пастыря, дозорного, и без господина». «В катакомбах» принадлежит к самым выдающимся анти­религиозным произведениям в нашей литературе. Железная логика и убедительность мнений Неофита и его решения идти к восставшим рабам имели большую революционную силу. Поэма говорила о возможности полной победы материалистических взглядов над христианством, о потребности духовного прозрения трудящихся, особенно важное в условиях начала XX ст., когда борьба с разными реакционными теориями за освобождение мнения рабочего класса приобрела особенную остроту. Трудно было бы во всей мировой литературе того времени найти художественное произведение на подобную тему, которое могло бы силой своей убедительности и ясностью поставленной цели сравниться с поэмой «В катакомбах».

Не случайно Неофит, осознав, что он не пойдет умирать ни за царя, ни за тиранов, ни за богов, ни за потустороннее царство, провозглашает знаменательные слова:



 





Я честь отдам титану Прометею
что не творил своих людей рабами
что просветил не словом, а огнем
боролся не в повиновении, а рьяно
и мучился не три дня, а без счета
но не назвал своего тирана отцом
а деспотом всемирным, и проклял
предвещая всем богам погибель.
Я вслед ему пойду.

Философская поэма «В катакомбах» направлена на пропаганду революционных взглядов. В значительной мере этим руководствовалась Леся Украинка и тогда, когда писала свою «Осеннюю сказку» — окончательно не законченную фантастическую драму, в которой отразились первые события революции 1905 года и размышления поэтессы над ходом восстания. В письме к А. Крымскому Леся Украинка в ноябре 1905 года писала о том настроении, которое овладело ею в дни революции: «…в поэзии я теперь одарена неожиданной гармонией настроения моей музы с общественным настроением (сие далеко не всегда бывало!). Мне как-то не приходится даже наказывать сей своевольной богине о ее «общественных обязанностях», так обморочил ее суровый багрянец красных хоругвей и гомон бурливой толпы».

Это настроение видно и в «Осенней сказке». В образе Рыцаря Леся Украинка гениально раскрыла пути падения всевозможных мелкобуржуазных «революционеров», которые начинали с пылких речей о воле, «распинались за холопов» и угрожали тиранам, но их «революционность» ограничивалась высокопарными словами. Потом эти «революционеры» при первых же неудачах теряли веру, отговаривали других от борьбы и, в конечном итоге, кончали тем, что грязью и грязью обкидывали честных борцов, а сами приспосабливались к правящим кругам, надеясь на их ласку.

Главное место в фантастической драме принадлежит работникам. Они штурмуют ледяную гору — твердыню самодержавия, выступают как разрушители старого мира. Вожак рабочих указывает путь к победе. Это путь вооруженного восстания под красным флагом. Какая бы ни была тяжелая борьба, но борцы уверены, что их справедливое дело «окончится настоящей весной». В «Осенней сказке» впервые в дооктябрьской украинской литературе, богатой на образы рабочих, выведены рабочие как представители сознательного класса для себя, а не класса в себе.