В творчестве Маяковского эта поэма имела свою давнюю историю. Он отдал ей дань еще в дооктябрьский период. И первая глава поэмы - «Про что - про это?» - своего рода поэтический итог этой темы в предыдущем творчестве поэта.
Тема любви получила вселенский разворот еще в «Флейте-позвоночнике», эта тема - главная и в «Человеке», и в «Облаке в штанах». «Про это» во многом связано с этими поэмами, но здесь поэт идет к новым смелым решениям и открытиям.
Если в «Человеке» основной можно считать тему трагической, неразделенной любви, то в «Про это» такая тема отходит на задний план. Мы даже не знаем, как относится к поэту его любимая. Тема любви развивается на фоне реальных, обыденных событий - звонок по телефону, разговор гостей возлюбленной. Лирический герой сам пытается выяснить отношение любимой к нему. Он ей звонит, пробирается к двери, но у него так и не получается выяснить. И тогда он все-таки решается ее позвать, чтобы бежать с ней к мосту.
Кажется, что этот вопрос вскоре разрешится, но тут перед нами захлопывается дверь, так и не допустив нас в тайну. Конечно, поэт преднамеренно не дает конкретного ответа на этот вопрос. Этими недомолвками, недосказанностями в теме «он и она», видимо, Маяковский хочет показать, что любовный поединок - это не центр тяжести в поэме.
В сравнении с «Человеком», в «Про это» тема любви ставится неизмеримо шире и глубже. Любовь теперь соразмеряется с миром. Центр тяжести конфликта оказывается не между ею и им, а между личным мирком и миром большой жизни общества. Поэтому центральный конфликт поэмы - столкновение устоявшихся форм личной жизни (любовь, семья, быт) и новой жизни общества.
В поэме можно выделить два мира - мир личной жизни и мир общественной жизни, мир «краснофлагого строя». В соответствии с этими мирами и делятся поэтические образы. С одной стороны - это любовь, родные, приятели, которые образуют замкнутые островки под названием «быт» и с другой - «огнеперое крыло» Октября, земля будущего, вся оборачивающаяся на крик «товарищ». Поэт намеренно заостряет эти противоречия. В произведении есть момент, когда эти противоречия обнажаются с кульминационной, напряженно трагической силой, отчетливо подчеркивая порочную замкнутость самих понятий «быт» и «личная жизнь». Это приводит ко второму поединку. Почему же с лирическим героем стремятся расквитаться «любимые, друзья?»:
Любимых,
Друзей
человечьи ленты
со всей вселенной сигналом согнало…
Это объясняется тем, что любимые, друзья - божки маленьких интимных кружков, делящих мир на «клетушки», на свои маленькие «домики». Любимая - чья-то любимая, друзья - чьи-то друзья, - это то, что противостоит «мировой человечьей гуще», единому человечьему общежитию». И эти «любимые, друзья», охваченные злобой и ненавистью, идут растерзать лирического героя, так как им не нужен ВЕСЬ мир, им достаточно узкого круга своего счастья. Поэт же мечтает о единой семье всего человечества. Обостряет эти противоречия и то, что поэт не только противостоит «любимым», но и сам любит, любит огромной любовью. Эта любовь такого напряжения, что она рвет телефонную сеть и вызывает землетрясение.
Итак, в поэме трагически заострен исходный жизненный конфликт - конфликт личного и общественного. Суть поэмы составляют поиски разрешения этого конфликта. В этом - своеобразие поэмы. В этой связи необходимо остановиться на образе «Человека из-за семи лет». Это огромная, пронесенная сквозь лета любовь, которая не может смириться с узкими рамками быта, с жизнью во имя личного счастья.
Она толкает героя на мучительные поиски выхода, судорожные метания. Выход необходим в любом случае - и выход бескомпромиссный.


 




Образ «Человека на мосту…» всем своим смыслом подразумевает непреклонную бескомпромиссность или смерть - или спасение, разрешение конфликта. Он строго судит героя, не допуская и мысли о компромиссе: «Ты, сможешь, к ихней примазался касте? // Целуешь? // Ешь? // Отпускаешь брюшко?...Не думай… // Найду! // Загоню. // Доканаю, // Замучу!»
Тема высокой победы, победы без компромиссов, отчетливо звучит в поэме:
Мачт крестами на буре распластан,
Корабль кидает балласт за балластом.
Будь проклята,
Опустошенная легкость!
Отрицается и второй возможный выход - самоубийство. «Я день, // я год обыденщине предал, // я сам задыхался от этого бреда. // Он // жизнь дымком квартирным выел. // Звал: // решись // с этажей // в мостовые! // Я бегал от зова разинутых окон…»
В заключительных главах («Вера», «Надежда», «Любовь») утверждается все же прекрасное будущее человечества, в котором найдут свое гармоническое разрешение противоречия семьи и общества:
Чтоб жить
Не в жертву дома дырам.
Чтоб мог 
в родне
отныне стать
отец
по крайней мере миром, 
землей по крайней мере - мать!
Поэт верит, что в прекрасном «человечьем общежитии» будущего он найдет и свою большую любовь. И эта любовь не будет замкнутым островком узкого личного счастья. Но, веря «во всю, всей сердечною мерою» в великое человеческое счастье двадцатого века, поэт еще не видит в настоящем практических путей для разрешения мучащих его противоречий. Разрешение противоречий относится в отдаленное будущее.
В заключение хотелось бы отметить, что «Про это» - поэма, в которой образом революции строго вымеряется личное, в центре ее - противоречия самой действительности, которая еще только начала перестраиваться. Сила «Про это» как раз и состоит в том, что в ней передана вся страсть и беззаветность поисков гармонии, поисков дельного миросозерцания.