Маяковский начинал как футурист, всегда стремившийся смутить публику неожиданным поэтическим образом, поступком, жестом. Его знаменитая желтая кофта казалась вызовом, который поэт бросал всем властям, любому правительству. Однако Октябрьскую революцию он воспринял как событие, близкое и родственное себе. Он провозгласил: "Моя революция"-и без всяких колебаний начал поэтическое сотрудни чество с новой властью.
Я хочу, чтоб к штыку
Приравняли перо.
С чугуном чтоб и выделкой стали
О работе стихов от Политбюро,
Чтобы делал доклады Сталин.
Таким через десяток лет стало понимание поэзии у Маяковского, бывшего футуриста и свободного художника. Он искренне верил в свою революционную миссию. Изменение своего поэтического почерка он объяснял тем, что внутренне, сам, был понуждаем к этому:
И мне агитпроп
в зубах навяз,
и мне бы
строчить
романсы на вас,-
доходней оно
и прелестней.
Но я
себя
смирял,
становясь
на горло
собственной песне.

Революция многое изменила и в творческом почерке поэта, и в его жизни. Появились новые стихи, отражающие ритмы нового времени. Одно из известных стихотворений тех лет - "Левый марш" было написано перед встречей с революционными матросами, и чеканный стиль, словно чеканят свой шаг революционные полки. "Коммуне не быть покоренной..." - это один план стихотворения. Другой - взгляд в завтрашний день, в то будущее, приход которого представляется поэту неизбежным:
Там
за горами горя
солнечный край непочатый,
За голод,
за мора море
шаг миллионный печатай!
Но для того, чтобы приблизить это будущее, необходимо единство всех людей. Каждый шаг должен быть сделан в ногу с неумолимой поступью революции. Отсюда - оклик: Кто там шагает правой?
Левой!
Левой!
Левой!
Поэма "Хорошо!" стала очевидным доказательством эволюции поэта. Она построена как панорама революционных событий и событий Гражданской войны. Маяковский акцентирует мысль о реалистической основе поэмы:
Ни былин,
ни эпосов,
ни эпопей.
Телеграммой
лети,
строфа!
Воспаленной губой
припади
и попей
из реки
по имени-"Факт".

Поэт очень увлекался кинематографом, написал более десятка сценариев, сам снимался в качестве актера. И свою программную поэму, поэтический итог не только десятилетнего правления большевиков, но во многих отношениях - и собственного творчества, он строит по кинематографическимонтажному принципу. Главы-эпизоды не связываются друг с другом, а соединяются так же, как монтируются куски пленки с кинофильмом. В поэме-девятнадцать таких главэпизодов. Первая глава - вступительная. Затем, со второй по шестую, он описывает события Октябрьской революции, причем от революционной патетики переходит порой к сатири ческому диалогу (между известными политическими фигурами той поры Кусковой и Милюковым, пародируя заодно диалог Татьяны с няней из пушкинского "Евгения Онегина ").

Восьмая глава - переход ко второй, послеоктябрьской части поэмы. Принимая революцию, Маяковский не скрывает трудностей и лишений, которые пришлось пережить народу в годы Гражданской войны: голод, когда люди, как о величайшем благе, мечтали о щепотке соли; холод, болезни, скученность в коммунальных квартирах, разруха, и главное - гибель и смерти тысяч и тысяч людей. Но во второй части поэма становится более личной. Больше места занимает лирический герой. Через его воспоминания, через детали быта поэт показывает величайшую трагедию истории. Непосредственное изображение исторических событий отступает на второй план. Именно такую "перебивку планов", "фактов различного исторического калибра, законных только в порядке личных ассоциаций", Маяковский считал новаторской и потому называл поэму "Хорошо!" программной вещью. Изображение темных сторон жизни не колебало веры поэта в будущее. Изменившийся характер поэмы позволяет теперь Маяковскому больше места отводить лирическому герою. Меняется и тональность, она становится более личной. Исторические картины уступают место личным воспоминаниям поэта. В четырнадцатой главе он пишет:


 




Я

землю
эту
люблю.
Можно
забыть,
где и когда
пузы растил
и зобы,
но землю,
с которой
вдвоем голодал,-
нельзя
никогда
забыть!

Лирический монолог - основа семнадцатой главы - провозглашает устремленность поэта в завтрашний день, что подчеркивается появляющимся мотивом весны, обновления. "Жизнь прекрасна и удивительна"-с этим настроением он заканчивает поэму. Впрочем, уже тогда у поэта возникали опасения за перерождение советской власти. В главе восемнадцатой лирический герой-перед могилами революционеров на Красной площади.
И чудится мне,
что на красном погосте
товарищей
мучит
тревоги отрава.
По пеплам идет,
сочится по кости,
выходит
на свет
по цветам
и по травам.
И травы
с цветами
шуршат в беспокойстве 
Усопшие задают тревожные вопросы:
-Скажите-
вы здесь?
Скажите-
не сдали?
Идут ли вперед?
Не стоят ли?-
Скажите 
-А вас
не тянет
всевластная тина?
Чиновность
в мозгах
паутину
не свила?..

Конечно, то, каким путем шло социалистическое строительство, во многом огорчало поэта, не соответствовало его представлениям. Ведь он верил в то, что социализм - это "свободный труд свободно собравшихся людей". Художник Юрий Анненков, проживший многие годы в эмиграции и оставивший после себя замечательные мемуары о встречах со своими интереснейшими современниками, так вспоминал о своих парижских встречах с Маяковским: "Тяжкие разочарования, пережитые Маяковским, о которых он говорил со мной в Париже... заключались в том, что... идеи коммунизма, его идеал-это одна вещь, в то время как коммунистическая партия... перегруженная административными мерами и руководимая людьми, которые пользуются для своих личных благ всеми прерогативами, всеми выгодами "полноты власти" и "свободы действия",-это совсем другая вещь".

И все же Маяковский выразил свое, личное восприятие революционных событий и Гражданской войны совершенно искренне. То, что это видение совпало с официальным, сослужило недобрую службу поэту. Причины личного порядка и наступивший творческий кризис привели к трагической развязке - самоубийству. Конечно, Маяковский стал "поэтическим рупором" новой власти. Но его поэтические открытия еще долго будут оказывать влияние на русских поэтов. В дооктябрьском творчестве Маяковского мы прежде всего отмечаем вселенскую масштабность образов, запечатленных им трагедий. Его послеоктябрьское творчество - своеобразный документ эпохи, движущаяся панорама десятилетий, увиденная глазами свидетеля и участника событий. Мы обращаем внимание на несомненное новаторство поэта в области ритмики, рифмы, различных форм выразительности.