Гоголь задумал монументальное произведение в трех томах, великую «национальную поэму», стремясь показать не только современную Россию (Русь с «одного боку»), но пытался заглянуть в ее завтрашний день, раскрыть положительные начала русской жизни, указать родине путь к спасению. Труд над «Мертвыми душами» писатель рассматривал как величайшее дело всей своей жизни, как свой человеческий и гражданский подвиг: «...какой огромный, какой оригинальный сюжет! Какая разнообразная куча! Вся Русь явится в нем!.. Огромно, велико мое творение, и не скоро конец его. Еще восстанут против меня новые сословия и много русских господ; но что же мне делать! Уже судьба моя враждовать с моими землякам. По мысли Гоголя, I том «Мертвых душ» должен быть лишь преддверием огромного здания всей книги. Однако именно этому тому было суждено стать величайшим произведением Гоголя и обессмертить имя своего творца.

Первый том «Мертвых душ» вышел в свет в 1842 г. Действие его происходит в одной из русских губерний. Но писатель следует принципам художественного обобщения. В поэме представлены различные «уровни» русской жизни: Россия дворянская, чиновничье-бюрократическая, народная; Россия в ее настоящем и будущем, Россия в ее великом предназначении.



 




Россия настоящего раскрывается в своей будничной ежедневной жизни. Знакомство Чичикова с городом, его «сановниками», визиты к окрестным помещикам дают возможность Гоголю развернуть панораму действительности и обнажить ее противоречия: паразитизм «высших сословий», бедственное положение народа. Но социальное в «Мертвых душах» теснейшим образом связано с нравственно-психологической проблематикой. Более всего волнует Гоголя вопрос о человеке, смысле и назначении его жизни. Из поэмы следует неизбежный вывод о том, что существующие крепостнические порядки, торговля людьми не только несут с собой бесправие, темноту, обнищание народа и разложение самого помещичьего хозяйства, они уродуют, губят, расчеловечи-вают человеческую душу, душу раба и господина, определяя тот страшный парадокс, который заключен в названии.


Россия «мертвых душ». Тема духовного омертвения раскрывается прежде всего в изображении поместного дворянства. В гоголевской поэме выступает новый, по сравнению с пушкинским, тип реализма, новые способы типизации и психологизма. В отличие от духовно развитых, сложных характеров пушкинских героев, гоголевские персонажи — существа ординарные, представители «толпы». В этой особенности Гоголя-художника Белинский увидел утверждение «исключительного обращения искусства к действительности». Гоголь стал изображать «людей обыкновенных, а не приятные только исключения из общих правил». Осуществляя принцип реалистического детерминизма, Гоголь раскрывает ту социальную основу, которая сформировала характеры героев поэмы: дворянский паразитизм, расцветший на почве феодально-крепостнического застоя. Паразитизм раскрыт в двух формах: бесцельно-беззаботного эгоистического существования и жадного стяжательства. Но эти формы легли в основу глубоко различных характеров, в которых общая черта не только получает иное выражение, но и обрастает новыми психологическими подробностями. Писатель создает многочисленные варианты социального упадка и духовного омертвения. Привычка жить за счет крепостных крестьян, праздность и беззаботность по-разному проявляются у Манилова и Ноздрева.

У Манилова они формируют слащавую сентиментальность, бесхарактерность, отвлеченную мечтательность. У Ноздрева, напротив, выражаются во внешне неуемной энергии и удальстве, участии во всевозможных «историях», драках, попойках. Но «деятельность» Ноздрева так же бесцельна, как мечты Манилова. Сходными и вместе с тем глубоко различными являются и характеры Коробочки и Собакевича. Эти герои погружены в заботливое, рачительное хозяйствование, которое, однако, будучи лишено всякого гуманного содержания, так же эгоистично, как и существование Манилова и Ноздрева, выливается в накопительство и стяжательство и ведет к духовному омертвению. Вечно хлопочущая Коробочка способна лишь на мелкие расчеты и хитрость, вроде «подмасливания» заседателя и выгодной продажи сала, меда, пеньки. Ее примитивный ум не способен усвоить сколько-нибудь сложной мысли. Поэтому до нее никак не доходит смысл чичиковской «негоции». В образе Собакевича торгашество, все более проникающее в среду русского дворянства и не менее, чем бесхозяйственность, свидетельствующее о кризисе крепостнической системы, получает иное и особенно неприглядное выражение. Исповедуя один жизненный принцип — выгоду, Собакевич сразу вникает в суть представляющегося «дельца», «заламывает» за мертвые души «по сту рублей за штуку» и по-купечески расхваливает свой «товар». Безотказно предающийся животному наслаждению еды, подозрительный и мрачный, он сочетает в себе черты торгаша, злобного реакционера с поистине первобытной дикостью.

Две отмеченные выше социально-психологические тенденции объединяются, обнаруживая свою единую природу, и доводятся до полнейшей бессмыслицы, до гротеска в фигуре Плюшкина. Жадное накопление обращается в свою противоположность и приводит к гибели материальных благ, созданных трудом крепостных крестьян, к полному разорению последних — ив конечном итоге к разрушению самого хозяйства. До предела доводится духовное омертвение персонажа. Жадно стерегущий свои гниющие богатства, Плюшкин обращается в «какую-то прореху на человечестве». Линия развития системы образов помещиков весьма показательна: от «сладкого» мечтателя Манилова к «дубинноголовой» крохоборке Коробочке и далее — к безалаберному моту и вралю Ноздреву, к злобному «кулаку» Собакевичу и, наконец, к чудовищной и в то же время мелочной, бессмысленной скупости Плюшкина. Так все более углубляется тема духовной деградации русского дворянства. По мере движения сюжета она звучит все более трагично. Если изображение Манилова, Коробочки, Ноздрева еще вызывает смех, то фигуры Собакевича и особенно Плюшкина становятся страшными.