.. .Словно освежительный блеск молнии среди томительной и тлетворной духоты и засухи, является творение, чисто русское, национальное, выхваченное из тайника народной жизни, столько же истинное, сколько и патриотическое, беспощадно сдергивающее покров с действительности и дышащее страстною, нервистою, кровною любовию к плодовитому зерну русской жизни; творение, необъятно художественное по концепции и выполнению, по характерам действующих лиц и подробностям русского быта — и в то же время глубокое по мысли, социальное, общественное и историческое... В «Мертвых душах» автор сделал такой великий шаг, что все, доселе им написанное, кажется слабым и бледным в сравнении с ними...
В. Г. Белинский. Похождения Чичикова, или Мертвые души

...Гоголь открывал для своих слушателей тот мир, который всем нам так знаком и близок, но который до него никто не умел воспроизвести с такою беспощадною наблюдательностию, с такою изумительной верностию и с такой художественною силою... И какой язык-то! язык-то! Какая сила, свежесть, поэзия!..
И. И. Панаев. Литературные воспоминания

Безусловно, приведенные в эпиграфе слова И. И. Панаева можно отнести не только к первой главе поэмы (они были написаны после прочтения Гоголем своим друзьям, в числе которых был и И. И. Панаев, именно первой главы «Мертвых душ»), но и ко всему произведению в целом. Особенно же, как мне кажется, они верны по отношению к лирическим отступлениям, в которых перо писателя не только точно, но и ведомо чувством глубокой любви к родине. Одно из таких отступлений, подарившее нашему языку устойчивый образ России как птицы-тройки, стало ключевым для понимания всего художественного замысла произведения.

Гоголь остается поэтом всегда — пишет ли он о помещиках, об отсталости крестьянина или «силище» русского ремесленника, о разгульной душе бурлака или о человеческих страстях. Творческий замысел писателя сосредоточен именно в лирике. Помещики, олицетворяющие собой какой-либо человеческий порок в гиперболизированном его виде, в то же время словно побеждают таким образом его противоположность. Благостная жизнь Маниловых не знает уныния и недовольства друг другом, даже если кресла по-прежнему обтянуты рогожею, а подсвечник кривобок. Накопительница Коробочка, преодолев страх, решается продать мертвых, убедившись, что Чичиков не станет их выкапывать. В главе о Ноздреве побежден гнев, о Собакевиче — невежество, а с «заплатанного» Плюшкина даже в лексике писателя происходит перелом — ассоциации с юродивым ведут за собой лексику церковную.



 





Если до этой главы Чичиков постоянно «спускается вниз» (падение во время грозы), то с этого момента он «поднимается» (например, взбегает по лестнице к прокурору), словно поднимается из глубин ада после выкупа мертвых душ. Для писателя рассказ о похождениях Чичикова — это не только возможность как бы проехать мысленно по России, заглядывая в самые дальние ее уголки и выводя на свет божий все ее чудовищные недостатки, но и притча, рассказанная во время проповеди. Гоголь, всегда относившийся к ремеслу писателя с огромной ответственностью, осмеливается взять на себя роль лирика-пророка, несущего людям свет и правду о них («Кто же, как не автор, должен сказать святую правду?»)

Лирическое отступление о птице-тройке выдает и сомнения самого писателя в том, что он знает пути к лучшему будущему: «Русь, куда ж несешься ты, дай ответ? Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все, что ни есть на земли, и косясь постораниваются и дают дорогу другие народы и государства». Снова и снова отрываясь от зарисовок современности, обращается поэт к той надежде на будущее, что греет его сердце: «Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу...Открыто-пустынно и ровно все в тебе; как точки, как значки, неприметно торчат среди равнин невысокие твои города; ничто не обольстит и не очарует взора. Но какая же непостижимая, тайная сила влечет к тебе? Почему слышится и раздается немолчно в ушах твоя тоскливая, несущаяся по всей длине и ширине твоей, от моря и до моря, песня? Что в ней, в этой песне?...Что пророчит сей необъятный простор? Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли, когда ты сама без конца? Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему?»
В первом томе Гоголь раскрыл тему прошлого своей страны. В нем останутся те помещики и чиновники, чьи карикатурные образы и точные фамилии стали нарицательными. Второй и третий тома поэмы, задуманные писателем, должны были повествовать о грядущем. После провала «Выбранных мест из переписки с друзьями», где Гоголь отходит от-своих принципов изображения действительности и сбивается на несвойственный ему менторский тон и вдруг, по словам В. Г. Белинского, «во имя Христа и церкви учит варвара-помещика наживать от крестьян больше денег, ругая их неумытыми рылами!..», он начинает искать в окружающей его действительности положительные образы. Переписан образ бездельника Тентетникова, образы Уленьки, Костанжогло и Муразова. Но, оставаясь писателем- реалистом, Гоголь не смог выдумать то, чего еще не существовало в действительности, и второй том «Мертвых душ» был сожжен.

Для всего же первого тома образы дороги и птицы-тройки являются ключевыми. Гоголь предчувствует, что дорога для дальнейшего развития страны трудна, дело за малым — не только увидеть ее, но и остановить мчащуюся вдаль с огромной скоростью тройку, смирить коней, несущихся вихрем так, что «спицы в колесах смешались в один гладкий круг». 

Точными являются слова А. И. Герцена об идее всей поэмы: «...удивительная книга, горький упрек современной Руси, но не безнадежный. Там, где взгляд может проникнуть сквозь туман нечистых, навозных испарений, там он видит удалую, полную силы национальность... Грустно в мире Чичикова... и одно утешение в вере и уповании на будущее». Именно эту веру и упование на будущее и донес до своих читателей Гоголь через лирические отступления о России.