Все писатели, так или иначе, обращаются в своих произведениях к темам, связанным с развитием чело­веческой личности. «Лишний человек», «маленький человек» — эти литературные типы создавались, как правило, в переломные для общественно-политиче­ской жизни России годы, и воплощали в себе собира­тельный образ поколения определенной эпохи в целом.

Некий собирательный образ отразил в своем рома­не-антиутопии «Мы» и Е. И. Замятин. Образ поколе­ния, порабощенного тоталитарным государством. Тип человека, обезличенного во всех отношениях: «нумера» вместо имен, одинаковая одежда, однооб­разная «нефтяная» пища. И даже такое глубоко лич­ное, интимное чувство, как любовь, опошлено в своем обобществлении: «всякий нумер имеет право на дру­гой нумер, как на сексуальный объект». Каждый шаг жителей Единого Государства, любое их действие под­контрольны. Прозрачные стены — как гарантия госу­дарственной безопасности. Они не позволят жителям могущественного государства утаить что-либо от все­ведущих Хранителей. Все перечисленное не может вызвать никаких иных чувств, кроме тоски, уныния и безнадежности. Но порабощенные граждане Едино­го Государства, напротив, счастливы в своем смире­нии. Они добровольно соблюдают все определенные регламентом правила, добросовестно сообщают о лю­бом противоречащем общественным нормам поступке товарища, гордясь своим законопослушанием. И с чувством глубокого удовлетворения воспринимают торжество «справедливости» — казнь того, кто по­смел противопоставить себя обществу — выделиться из общей массы, проявить характер. «Никто не « один », но « один из...».



























 




























Жители Единого Государства — это всего лишь «колесики и винтики в едином государственном меха­низме», где все средства направлены на подавление любого развития личности. Любовь, страсть, меч­ты — «нерасчетливая трата человеческой энергии», которую позволительно расходовать лишь на благо державы. И над всем этим величественно возвышают­ся Хранители, оберегающие «счастье» вверенных им «нумеров». А еще выше — символ тоталитарной вла­сти — Благодетель.

«Нумер» Д 503, от чьего имени ведется повествова­ние, вполне законопослушный гражданин, соблю­дающий все нормы общественного проживания, впи­тавший в себя все законы Единого Государства, ощущающий себя неделимой его частью. Но даже в самом обыкновенном человеке всегда есть зачатки самобыт­ности, вот только не всегда существуют условия для полного раскрытия неповторимой индивидуальности личности. Человека можно подавить силой, властью, заглушить в нем чувства и эмоции, но полностью уничтожить в нем человеческое не под силу даже са­мым изощренным тиранам. Ростки запретной любви в сердце героя, причем любви к женщине неординар­ной, повлияли и на мировосприятие Д 503, став при­чиной зарождения и антигосударственных мыслей, и «кощунственных»  желаний. Собственная смелость пугает покорного ранее нумера, он мучается от проти­воречивости собственного положения: с одной сторо­ны — страх оттого, что рушится все то, чему верил ге­рой, то, что внушали ему на протяжении всей жизни, с другой — боязнь потерять новообретенное чувство, невозможность по-прежнему соблюдать законы Еди­ного Государства, проявление индивидуальных черт характера воспринимается Д 503 как катастрофа: «Плохо ваше дело! По-видимому у вас образовалась душа». Этот врачебный диагноз в Едином Государстве звучит как приговор. Душа — это опасно, душа — это значит собственные мысли и непредсказуемые по­ступки, ставящие под угрозу безмятежное благополу­чие правящих кругов. И если уж она появилась, ее надо удалить, что и проделали с душой главного героя романа. Но тщетны попытки тоталитарных правите­лей обеспечить свое благополучие путем усмирения непокорных. Ведь есть еще Зеленая стена, за которой живут свободные люди, за которой родится ребенок нумера Д 503. И пока в мире остается хоть один свобо­долюбивый человек, не боящийся противопоставить себя обществу и государству, длительное существова­ние всех «Единых Государств» невозможно.