Самое надежное, но и самое труднейшее средство сделать людей лучшими, есть приведение в совершенство воспитания.
Екатерина II

Родителей — злее всех пример.
А. Д. Кантемир

XVIII век, «когда Россия молодая, в бореньях силы напрягая, мужала с гением Петра», как писал . об этом времени А. С. Пушкин в поэме «Полтава», — пора необыкновенного подъема страны. Соответствуя образу «заботливой к нуждам народа» императрицы, воспетому Г. Р. Державиным, Екатерина II открывает новые школы, поддерживает деятельность Академии наук. Петербургская математическая школа считается в это время одной из передовых в Европе, возникает «Вольное экономическое общество», изучающее вопросы земледелия. В 1783 г. создается Российская академия по вопросам русского языка и литературы, в числе первых членов которой и Д. И. Фонвизин. В стране развивается книгопечатание, количество читателей растет. С петровских «Ведомостей» 1703 до 1762 гг. появилось всего восемь периодических изданий, а до конца века их выходит уже более ста, и большая их часть печатает литературные произведения.

На последнюю треть XVIII в. и приходится литературная деятельность Д. И. Фонвизина.
Какие же темы поднимают писатели того периода? В век просвещенный их волнуют, несомненно, проблемы воспитания и образования. А. Д. Кантемир, обращаясь к лицу общества — дворянству, создает свои знаменитые сатиры. Именно в них впервые возникают образы богатых бездельников, знатных невежд, льстецов и клеветников. Продолжателем этой темы выступил Д. И. Фонвизин в своем творчестве и, в частности, в пьесе «Недоросль», показав, откуда появляются такие позорящие дворянство, потерявшие человеческое лицо люди.

В первоначальной редакции пьесы картина воспитания помещичьего сынка Иванушки — будущего Митрофанушки — составляет основное содержание всей пьесы. Он уж «бороду бреет», а никак не может одолеть букваря, а противопоставленный ему Миловид (будущий Милон), который младше его тремя годами, «уже и иностранными языками владеет и давно уже офицер». Грубый, бьющий своих родителей деревенский болван Иванушка — яркий контраст с образом Миловида, блестящего петербургского юноши, усвоившего все, что полагается знать настоящему дворянину: «по-немецки, по-французски, по-итальянски, арифметику, геометрию, тригонометрию, фортификацию, архитектуру, историю, географию, танцевать, фехтовать, манеж и на рапирах биться и ещё множество наук окончил, а именно на разных инструментах музыкальных умеет играть». Эти два образа — как два образца разных систем воспитания.
Тема отсутствия нормального воспитания становится основной темой и в окончательной редакции «Недоросля». Но теперь Фонвизин уходит от прямого противопоставления, рисуя картину помещичьей жизни, которая и порождает такое воспитание.



 




Само название пьесы уже готовит нас к встрече с молодым дворянином, только вступающим в жизнь, с тем, в ком надежды не только родителей, но и страны. И кого же мы видим? Избалованного, неотесанного, безграмотного, грубого маменькиного сынка, которого обучают «достойные» учителя: «Для грамоты ходит к нему дьячок от Покрова, Кутейкин. Арихметике учит его... один отставной сержант Цыфиркин. ...По-французски и всем наукам обучает его немец Адам Адамыч Вральман», а все свободное от «занятий» время он либо ест, либо спит, либо проводит на голубятне.

В явлении V мы знакомимся с «учителями» поближе. Отставной сержант Цыфиркин, не любящий, по его сповам, жить праздно, говорит о Митрофанушке следующее: «в иного пня в десять пет не вдолбишь того, что другой ловит на полёте», а господин Кутейкин сам, «убояся бездны премудрости», был уволен из младшего класса духовной семинарии, что не мешает ему, правда, считать себя одним «из ученых». Адам Адамыч же, как мы узнаем чуть позже, и вовсе служил у Стародума кучером. Стоит ли удивляться, что дверь — «прилагательна, потому что она приложена к своему месту» (что, впрочем, говорит о некоторой сообразительности Митрофанушки), а «еоргафия» — наука не дворянская: «дворянин только скажи: повези меня туда, свезут, куда изволишь».

Да и может ли Митрофанушка стать образованнее, если он окружен такими людьми, как его мать, отец, дядя? Какие примеры видит он с малолетства? Мать, называющая слуг своих не иначе, как «воровская харя», «скот», «бестия», а мужа — «урод» и «рохля», уже в первой сцене встаёт перед зрителем во весь свой рост — крепостница, жестокая в своем обращении: «то бранюсь, то дерусь, тем дом и держится»... Гордо говорит она о себе: «Я, благодаря бога, не так воспитана. Я могу письма получать, а читать их всегда велю другому». Каких же учителей она могла и нанять-то, сама читать не умея? Отец, который пресмыкается перед нею и которого она бьёт, воспринимающий себя только как «жениного мужа», по сути, не имеющий своего лица, суждения: «При твоих глазах мои ничего не видят». Дядя Митрофанушки, Тарас Скотинин, говорящий и думающий только о «милых свинках», желающий жениться: «коли у меня теперь, ничего не видя, для каждой свинки хлевок особливый, то жене найду светелку»... 

«Родителей — злее всех пример», — эти слова А. Д. Кантемира подтверждены образами Простаковых-Скотининых. И сам Митрофанушка, не освоивший к 16 годам и часослова, обещающий «старой хрычовке» Еремеевне «таску по-вчерашнему», а то зовущий её на помощь: «Мамушка! заслони меня», вызывает у нас и смех, и отвращение.

Митрофанушка не только плод дурного воспитания, но и само это воспитание — плод уклада семьи Простаковых, где никто не считается человеком (сама Простакова называет себя собачьей дочерью), а слова Митрофанушки о том, что «ночь всю такая дрянь в глаза лезла... то ты, матушка, то ты, батюшка», не вызывают у деспотичной главы семьи ничего, кроме удовлетворения: «Вот сынок, одно моё утешение».

Положительные герои — Стародум, Милон, Правдин, Софья — и образованны, и умны, и воспитаны. Но их образы не так удались автору, возможно, потому, что он ввел их в пьесу прежде всего как «разъяснителей» того зла, которое олицетворяют остальные герои. «Вот злонравия достойные плоды!» — завершает комедию Стародум, указывая на Простакову, лишившуюся и власти, и сына. 

Пьеса о воспитании вырастает в пьесу о помещичьем злонравии, первую в русской литературе социальную комедию-сатиру.