С появлением в печати «Облака в штанах» в русской поэзии произошло событие отнюдь не рядовое. Поэма 22-летнего Маяковского покушалась на основы буржуазного миропорядка и предсказывала скорый приход революции. По словам самого поэта, она явилась результатом «выкрепшего сознания близкой революции».


Свою поэму Маяковский начал еще в первой половине 1914 года, после по-сещения Одессы во время черноморского турне. В Одессе Маяковский влюбился в юную Марию Денисову, девушку необыкновенного обаяния и сильного характера. Влюбился безответно, страдал от этого, и уже по дороге в следующий город в вагоне поезда читал друзьям первые строки поэмы…


Затем был большой перерыв, война отодвинула этот замысел. И когда наступило прозрение относительно войны, когда поэту открылись истоки мировой катастрофы, он понял, что готов к продолжению работы над поэмой, но уже в ином понимании жизни вообще. Любовная драма перерастала в драму жизни. Сам поэт так определил смысл произведения: «долой вашу любовь», «долой ваше искусство», «долой ваш строй», «долой вашу религию» - четыре крика четырех частей». Закончена поэма была к июлю 1915 года.


В самом начале поэмы, в ее предисловии, утверждается наступательная мощь молодости:


У меня в душе ни одного седого волоса,


И старческой нежности нет в ней!


Мир огромив мощью голоса,


Иду – красивый,


Двадцатидвухлетний.


Молодость и любовь идут рядом. Пример сочинения любви является основной в первой главе поэмы. Любовная драма, служащая завязкой сюжета, необычна. В любовном треугольнике нет преуспевающего счастливого соперника, которого полюбила Мария. Она вообще не говорит при объяснении – любит или не любит, она только сообщает: «Знаете, я выходу замуж». Она – Джоконда, «которую надо украсть!». Ее украли, купили, прельстили богатством, деньгами, комфортом… Любое из этих предположений может быть верным. В треугольнике третьим персонажем включен буржуазный жизнепорядок, где отношения между мужчиной и женщиной основаны на выгоде, корысти, купле-продаже, но не на любви. Здесь Маяковский типизирует явление, уходит от реального факта, так как Мария Денисова не выходила тогда замуж, это произошло позднее. И брак ее не был браком по расчету: другая судьба, другой характер. И вообще героиня поэмы – образ собирательный (хотя в самом начале работы над поэмой Маяковский писал именно о Денисовой). Имя Мария, как считает поэт, подходит к нему больше, чем какое-либо другое, оно кажется ему наиболее женственным.


Герой произведения поэмы глубоко страдает. Страдание и отчаяние толкают его к бунту, и страдания его выплескиваются на такой мощной лирической волне, которая способна затопить человека, увлекая его в поток невиданных страстей. Именно тут рождаются парадоксальные метафоры:


Слышу: тихо,


Как больной с кровати,


Спрыгнул нерв.


Или:


Мама! Ваш сын прекрасно болен!


Мама! У него пожар сердца.


Или:


Глаза ослезненные бочками выкачу,


Дайте о ребра опереться.


И др.


Строй первой главы, как и всей поэмы, отличает агрессивная лексика, улич-ная грубость и нарочитый антиэстетизм. Богохульство выявляет анархические тенденции, бунтарскую стихию поэмы. Герой произведения Маяковского представляет собой могучий образ отрицания, бунта.


Первая глава поэмы пронизана темой любви, но эта любовь неразделенная; и поэтому очень сильная:


Будет любовь или нет?


Какая – большая или крошечная?


Опять влюбленный выйду в игры,


Огнем озаряя бровей загиб.


Любовь героя – настолько мощный импульс, что она внутренне его испепе-ляет. Но это чувство не автономно, оно приобретает характер социальной драмы. Моля о любви чистой, не испоганенной никакой корыстью, всю страсть отрицания поэт переносит на буржуазное мироустройство. В нем он видит зло, искажающее мораль, и не желает его больше принимать.


Одна из вечных тем в литературе — Пример сочинения любви — проходит через все творчество В. Маяковского. «Любовь — это сердце всего. Если оно прекратит работу, все остальное отмирает, делается лишним, ненужным. Но если сердце работает, оно не может не проявляться во всем», — считал поэт.


Жизнь Маяковского со всеми ее радостями и горестями, болью, отчаянием — вся в его стихах. Произведения поэта рассказывают и о его любви, и о том, какой она была. Любовь-страдание, любовь-мука преследовала его лирического героя. Откроем поэму «Облако в штанах» (1914 г.), и нас сразу, с первых строк охватывает тревожное чувство большой и страстной любви:


Мама!


Ваш сын прекрасно болен!


Мама!


У него пожар сердца.


Эта трагическая любовь не выдумана. Сам поэт указывает на правдивость тех переживаний, какие описаны в поэме:


Вы думаете, это бредит малярия?


Это было,


Было в Одессе.


«Приду в четыре», — сказала Мария.


Но исключительное по силе чувство приносит не радость, а страдания. И весь ужас не в том, что любовь безответна, а в том, что любовь вообще невозможна в этом страшном мире, где все продается и покупается. За личным, интимным просвечивает большой мир человеческих отношений, мир, враждебный любви. И этот мир, эта действительность отняли у поэта любимую, украли его любовь.


И Маяковский восклицает: «Любить нельзя!» Но не любить он не мог. Прошло не более года, и сердце вновь разрывают муки любви. Эти его чувства находят отражение в поэме «Флейта-позвоночник». И снова не радость любви, а отчаяние звучит со страниц поэмы:


Версты улиц взмахами шагов мну,


Куда уйду я, этот ад тая!


Какому небесному Гофману


Выдумалась ты, проклятая?!


Обращаясь к Богу, поэт взывает:


...слышишь!


Убери проклятую ту,


Которую сделал моей любимою!


О том, что и потом поэт не нашел в любви праздника, счастья, говорят другие произведения Маяковского 1916— 1917 годов. В поэме «Человек», звучащей гимном человеку-творцу, любовь предстает в образах, выражающих лишь страдание:


Гремят на мне


Наручники,


Любви тысячелетия...


И только


Боль моя


Острей —


Стою,


Огнем обвит,


На несгораемом костре


Немыслимой любви.


В стихах, обращенных к любимой, столько страсти, нежности и вместе с тем сомнения, протеста, отчаяния и даже отрицания любви:


Любовь!


Только в моем


Воспаленном


Мозгу была ты!


Глупой комедии остановите ход!


Смотрите —


Срываю игрушки-латы



 





Я,



Величайший Дон-Кихот!


В двадцатые годы Маяковский пишет одну за другой поэмы «Люблю» (1922 г.), «Про это» (1923 г.). Поэма «Люблю» — это лирико-философское размышление о любви, о ее сущности и месте в жизни человека. Продажной любви поэт противопоставляет любовь истинную, страстную, верную, которую не могут смыть ни ссоры, ни версты. Но уже в поэме «Про это» лирический герой произведения предстает перед читателями опять мятущимся, страдающим, мучимым неудовлетворенной любовью. Поэт глубоко переживает, что радости жизни его не коснулись:


В детстве, может,


На самом дне,


Десять найду


Сносных дней.


А то, что другим?!


Для меня б этого!


Этого нет.


Видите —


Нет его!


Дальше, обращаясь из будущего в настоящее, поэт с горечью замечает:


Я свое, земное, недожил,


На земле


Свое недолюбил.


Конечно, нельзя ставить знак равенства между лирическим героем поэмы и автор произведенияом. Но то, что в поэме «Про это» ее лирический герой произведения несет в себе реальные черты автор произведенияа, — это несомненно, об этом говорят многие детали поэмы. Любовь поэта была сильна. Но уже в 1924 году, в стихотворении «Юбилейное», в задушевной беседе с Пушкиным Маяковский с улыбкой сообщает:


Я


Теперь


Свободен


От любви


И от плакатов.


И, оглядываясь на прошлое, поэт с едва заметной иронией говорит:


Было всякое:


И под окном стояние,


Письма,


Тряски нервное желе.


Вот


Когда


И горевать не в состоянии —


Это, Александр Сергеевич,


Много тяжелей...


...Сердце


Рифмами вымучь —


Вот


И любви пришел каюк...


Эти строки, разумеется, не отрицают любви вообще. В стихотворении «Тамара и Демон», опубликованном в феврале следующего года, Маяковский с грустью констатировал: «Любви я заждался, мне 30 лет». А в стихотворении «Прощайте» иронизирует:


Где вы,


Свахи?


Подымись, Агафья!


Предлагается


Жених невиданный.


Видано ль,


Что человек


С такою биографией


Был бы холост


И старел невыданный?!


Сердце поэта жаждало любви, но любовь не приходила. «Как-нибудь один живи и грейся», — пишет поэт в одном из стихотворений. Сколько горечи в этих словах, горечи, которую в полной мере испил Маяковский. Но он не мог согласиться с несбыточностью любви, ее запредельностью:


Послушайте!


Ведь, если звезды


Зажигают —


Значит — это кому-нибудь нужно?


Значит — кто-то хочет, чтобы они были?


Значит — это необходимо,


Чтобы каждый вечер


Над крышами


Загоралась хоть одна звезда!


Поэт не мыслит себя без любви — идет ли речь о возлюбленной или обо всем человечестве.


На самой высокой лирической ноте завершаются стихотворения «Лиличка», «Письмо Татьяне Яковлевой». Чувства поэта на высшем пределе. Он действительно навеки ранен любовью. И рана эта незаживающая, кровоточащая. Но как бы драматично ни складывалась жизнь поэта, читателя не может не потрясти сил а этой любви, которая вопреки всему утверждает непобедимость жизни. Поэт имел все основания говорить:


Если я


Чего написал,


Если


Чего


Сказал —


Тому виной


Глаза-небеса,


Любимой


Моей


Глаза.