Созданию обобщенной картины ада, на который был обречен советский народ ( а Солженицын своим произведением доказывает, что заключенные в советских лагерях и тюрьмах находились в куда более тяжелом и бесправном положении, чем в царской России ), способствуют введенные в повествование эпизодические персонажи с их трагическими судьбами.

Внимательный читатель не может не заметить, что историю тоталитаризма А.Солженицын ведет не с 1937 года, не со сталинских, как тогда говорили, «нарушений норм государственной и партийной жизни», а с первых послеоктябрьских лет. Совсем ненадолго появляется в рассказе безымянный старик зек, сидящий с основания советской власти, беззубый, вымотанный, но, как всегда народные персонажи у А.Солженицына, «не до слабости фитиля - инвалида, а до камня тесаного, темного».

Простой подсчет скрупулезно указанных писателем сроков заключения солагерников Ивана Денисовича показывает, что первый бригадир Шухова Кузьмин был арестован в «год великого перелома» - в 1929 г, а нынешний, Андрей Прокопьевич Тюрин, - в 1933 г, названном в советских учебниках истории «годом победы колхозного строя».

В небольшом рассказе уместился целый перечень несправедливостей, рожденных системой: наградой за мужество в плену стал для сибиряка Ермолаева и героя Сопротивления Сеньки Клевшина десятилетний срок; за веру в Бога при объявленной Сталинской Конституцией свободе веры страдает баптист Алешка. Система беспощадна и к 16-летнему мальчику, носившему в лес еду; и к капитану второго ранга верному коммунисту Буйновскому; и к бендеровцу Павлу; и к интеллигенту Цезарю Марковичу; и к эстонцам, вся вина которых - в желании свободы для своего народа. Злой иронией звучат слова о том, что Социалистический городок строят заключенные.

Таким образом, в одном дне и одном лагере, изображенных в рассказе, писатель сконцентрировал ту оборотную сторону жизни, которая была до него тайной за семью печатями. Осудив бесчеловечную систему, писатель вместе с тем создал реалистический характер подлинно народного героя , сумевшего пронести через все испытания и сохранить лучшие качества русского народа. Воссоздавая образ простого русского человека, А.Солженицын добивается почти полного слияния авторского голоса и речи героя.



 




В композиционном отношении интересно, что весь рассказ выстроен как несобственно-прямая речь Ивана Денисовича. Сообщая о лагерной жизни, писатель мог бы избрать иную повествовательную манеру. Это могло бы быть эпическое повествование «от автора» или, наоборот, рассказ от первого лица, от лица героя. Солженицын же предпочел такую форму рассказывания, которая позволяла предельно сблизить точку зрения мужика с точкой зрения автора. Такой художественный эффект лучше всего достигается использованием несобственно-прямой речи: рассказывается не только о том, что мог бы поведать наш герой произведения, но и о вещах, вряд ли достигнутых его пониманию. При этом сама манера речевого выражения определяется присущими сказовой речи просторечиями и диалектизмами, а также введением лагерного жаргона.


А.И.Солженицын довольно скупо использует в рассказе переносные значения слов, предпочитая первоначальную образность и добиваясь максимального эффекта речи. Дополнительную экспрессию придают тексту нестандартно использованные фразеологизмы, пословицы и поговорки в речи героя. Он способен чрезвычайно сжато и метко двумя - тремя словами определить суть события или человеческого характера. Особенно афористично звучит речь героя в концовках эпизодов или описательных фрагментов.

Вообще Солженицын считает, что с течением времени «произошло иссушительное обеднение русского языка», а сегодняшнюю письменную речь называет «затертой». Утрачены многие народные слова, фразеологизмы, синонимы.

Желая «восстановить накопленные, а потом утерянные богатства», Солженицын не только составил «Русский словарь языкового расширения», но и использовал материал этого словаря в своих книгах, в частности в рассказе «Один день Ивана Денисовича». Художник часто употребляет окказиолизмы и словосочетания, состоящие из уже имеющихся языковых единиц, но в необычных значениях: «другоданная жизнь» ( о выздоровывшем человеке ), «женобесие» ( о развратничестве ). Очень выразительны образованные автором наречия: «впробежь, поизнову, напроброс, наразбив» . Любит автор и глагольные фориы с приставками: «приудобился. Задрог, сдыхаться, изнахалился». Народный, просторечный характер приобретают слова с измененным чередующимся звуком: «застыживался, непокорчивая».

Что касается синтаксиса, А.И.Солженицын избегает растянутых периодов, насыщая текст короткими рублеными фразами, синтаксическими повторами, эмоционально окрашенными восклицаниями и вопросами. Любая частность описания, любой взгляд или оценка - все это передано через восприятие самого героя.

Можно отметить, что языковые поиски Солженицына оказали влияние на многих писателей, в том числе на В.Астафьева, В.Распутина, Ф. Абрамова. Чем же притягивает нас творчество А.И.Солженицына? Правдивостью, болью за происходящее, прозорливостью. Писатель, историк, он все время предупреждает нас: не потеряйтесь в истории.

«Скажут нам: что же может литература против безжалостного натиска открытого насилия? А не забудем, что насилие не живет одно и не способно жить одно: оно непременно сплетено с ложью, - писал А.И.Солженицын. - А нужно сделать простой шаг - не участвовать во лжи. Пусть это приходит в мир и даже царит в мире, - но не через меня». Писателям же и художникам доступно большее: победить лож! Солженицын был и остается таким писателем, который победил ложь. «А своими произведениями он не только воздвиг монументальный памятник миллионам замученных за годы советской власти, но и вынес беспощадный приговор тоталитарной системе, доказав своим читателям ее бесчеловечность и историческую обреченность». ( 5, с. 49 ).