Шестидесятые годы XIX века - пора торжествующего нигилизма и ожидания революции, - ставшие временем Базаровых, странным образом переиначили судьбу И.С. Тургенева. Сначала роман «Накануне», потом «Отцы и дети», обращенные к молодому поколению разночинцев- демократов, стали для писателя вершиной его художественного творчества и одновременно вызвали в критике настоящую бурю.

Роман, в котором была показана современность, роман, в котором Тургенев попытался изобразить «героя нашего времени», вызвал возмущенные вопли той самой молодежи, чьи портреты (Инсаров, Елена, Базаров) писатель набросал на страницах своих произведений. Нигилисты и эмансипированные девицы на Тургенева обиделись. Отлученный от журнала «Современник», разруганный Добролюбовым, Чернышевским, Тургенев был подвергнут жесточайшей критике.

Время, конечно, расставило все по своим местам, но тогда ему пришлось несладко. Хотя, казалось бы, ничего особо резкого и негативного о нигилистах Тургенев не сказал. Он, как обычно, хотел всего лишь быть справедливым и наблюдательным, хотел показать, что в России
есть не только «мертвые души» и «лишние люди», но и живые силы, пусть даже не всегда ему и симпатичные.

Пафос «Накануне», начну все же с этого романа, - в изображении духовного пробуждения России, в стремлении к свободе, свободе во всем: в общественной деятельности, в чувствах, в личной жизни. И это воплощено прежде всего в образе замечательной русской девушки Елены Стаховой, образ которой свидетельствовал о росте общественного самосознания у молодых женщин того времени.

Впервые в русской литературе Тургенев показал, как передовая русская женщина становится самостоятельным борцом. В ней, писал Добролюбов, сказалась «потребность новой жизни, новых людей», которая охватила тогда все русское общество. И когда сердце Елены выбирает разночинца-демократа Инсарова, целеустремленного, с сильным характером, вопрос, какие люди нужны России, как бы отпадает сам собой.

Вслед за «Накануне» Тургенев пишет роман «Отцы и дети», где в центре тот же конфликт, что и в «Горе от ума»: спор «века нынешнего» и «века минувшего». И вновь со стороны общества и критиков звучат слова о том, что центральный образ нигилиста Базарова - клевета на «детей». Только Писарев дал положительную оценку тургеневскому герою, отметив, что в нем многое чутко и исторически верно подмечено автором. Это и понятно, так как Тургенев изобразил взгляды и духовный облик не всей молодежи 60-х годов, а именно той ее части, которая тяготела к Писареву. Это касалось и увлечения естествознанием, и философских интересов, и отношения к культуре и искусству, и даже пренебрежения Пушкиным.

В меру своего понимания писатель запечатлел образ молодого разночинца-демократа с его непримиримой враждой и отрицанием старого мира. Именно вокруг него выстраиваются все действие и персонажи романа, среди которых столь разные типы женщин, как Анна Сергеевна Одинцова и «эмансипе» Кукшина.

Дело в том, что идейные споры, какими полон роман, стремление героев повлиять на людей, найти единомышленников, не отменяют любовных отношений между персонажами. Любовная тема распространяется и на самого Базарова. Любовь становится неким испытанием него, проверкой на прочность. И оказалось, что для него, человека, не склонного к отвлеченным размышлениям, доверяющего только опыту и своим ощущениям, любовь к Одинцовой оказалась непреодолимым препятствием.


 






Любовь, как и в любых других романах, - естественный фон для идеологической и психологической характеристики героев. Николай Петрович романтически влюблен в юную Фенечку, живущую у него на правах невенчанной жены, явно неравнодушен к ней и Павел Петрович. Аркадий тайно мечтает о любви, восхищается Анной Сергеевной, но находит свое счастье с Катенькой Одинцовой, мечтая о грядущей семейной жизни. Умная, рассудительная и практичная вдова Анна Сергеевна Одинцова, так же как и Базаров, проходит свое «испытание любовью», быстро завершает свой «роман» с нигилистом, не испытав сильного душевного потрясения, какое испытал Базаров.

Любовь-трагедия Базарова становится сильным аргументом в его спорах о жизни. По мысли Тургенева, конфликт с вечными ценностями (любовь, природа, искусство), безоговорочное их отрицание обязательно приводят даже самого последовательного нигилиста к конфликту с самим собой, к утрате смысла жизни. Что и случается с Базаровым, повествование о котором завершается его смертью.

Базаров, казалось бы, груб в суждениях о женщине, но стоит при¬смотреться, когда, в беседе с кем он их произносит. Легко заметить: в беседах с Одинцовой - единственным человеком, которого он уважает и с которым охотно и много говорит, - Базаров не высказывает резких суждений. А вот Кукшиной, издеваясь над ней и желая задеть, оскорбить ее своими неожиданными выпадами, он может сказать: «Плетка дело доброе». Тут в поведении Базарова проявляется желание поддразнить противника, шокировать его. Почему? Наверное, по той же причине, по какой Писарев писал, что между Кукшиной и эмансипацией женщины нет ничего общего, так, одна драпировка. Кукшина по сути своей ряженая, карикатура на людей типа Базарова, и он это сам видит.

Анна Сергеевна Одинцова очень красива, стройна, кокетлива. «Обнаженные ее руки красиво лежали вдоль стройного стана; красиво падали с блестящих волос на покатые плечи легкие ветки фуксий; спокойно и умно, именно спокойно, а не задумчиво, глядели светлые глаза из-под немного нависшего белого лба, и губы улыбались едва заметною улыбкою. Какою-то ласковой и мягкой силой веяло от ее лица».

Встречаясь с Одинцовой, Базаров видел, что может говорить с ней как равный с равной, отмечал в ней гибкий ум и твердый характер, чувствовал в ней силу, какую знал за собой. Анна Сергеевна отлично понимала, что Базаров влюбился в нее вопреки своим убеждениям, ви¬дела, как он избегает ее, сознавала, что признание в любви неизбежно, и спокойно ждала его, довольная собой. Она ведет себя довольно высокомерно, заставляя всех, с кем общается, чувствовать себя не очень уютно. Может быть, еще и потому, что не любит Базарова. Тот лишь нравится ей непохожестью на других. В ее адрес верно заметит Писарев: «Умные женщины у нас обыкновенно бывают осторожны и расчетливы». Она в поздних стихах лирический герой предстает явно не всесильным, а заведомо смертным.

Много позже поэт в стихотворении на смерть Елены Денисьевой увидит в судьбе этой женщины прежнее величие и скажет: По ней, по ней, судьбы не одолевшей, Но и себя не давшей победить...

Конечно, поздняя лирика не перечеркнула раннюю («Счастлив, кто посетил сей мир...»). Просто, в конце концов, можно говорить, что в литературе есть два Тютчева, и оба по-своему прекрасны. Первый из них - певец цветущей молодости. Второй - той подлинной, высочайшей человеческой зрелости, когда жизнь являет себя во всей своей противоречивой цельности, с ее взлетами и падениями, и сами взаимоотношения любящих не имеют в себе ничего идиллического: Любовь, любовь - гласит преданье - Союз души с душой родной - Их съединенье, сочетанье, И роковое их слиянье, И... поединок роковой...