У Пушкина, например, Петр дан вполне сложившимся русским государственным деятелем. Толстой же, придерживаясь  положения о том, что формирование личности зависит от исторических обстоятельств, создает об раз Петра в действии, в росте, в развитии. Он не боится подчеркнуть несуразность долговязой фигуры молодого Петра, его грязные ногти, испуг перед расправой над ним сторонников Софьи.  Но главное в Петре - жизненная активность, ненависть к застою, скучному существованию в с. Преображенском, простота и неприхотливость. Условия жизни в Преображенском с детства сблизили его с простым народом. Лень и апатия придворных, заскорузлый мир приживалок и шутов, сонное бытие претили душе и сердцу любознательного, пытливого и энергичного Петра.

Сближение Петра с ребятишками из простого народа наложило отпечаток на все его поведение, на весь его облик. При неиссякаемой и неутомимой энергии ему оказалась ближе по натуре трудовая жизнь народа, чем байбаческая жизнь боярства. Он всей своей натурой отрицал «древлее благолепие» и благочиние, он утверждал простоту, непосредственность и действенность. Шутовские забавы Петра были вызовом устоявшемуся, окостеневшему и безжизненному миру Русй. «Мысли о необходимости коренных изменений в жизни России приходили в голову многим. Понимал это и князь Голицын, фаворит Софьи. Но не ему суждено было выступить преобразователем страны. Голицын думает больше о себе, у него нет решительности и твердости в достижении цели.

Петр же заботится не столько о себе, сколько о стране, ее будущем. Поражение под Нарвой мучило его как «незаживающая язва». Он не жалеет усилий - ни своих, ни своих подчиненных для достижения поставленных задач. Он сам не гнушался никакой работы: плотничал, кузнечил, овладевал умением стрелять из пушек, строил корабли. Негр сам руководил битвами, терпел поражения, но не отчаивался, а, наоборот, готовил новые походы.



 





Будучи царем, Петр не мог «утверждать, вольность частную». Именно крепостничество, которое, по определению В. И. Горького, в России было «более «крепким», твердым, могучим, всесильным, «чем где бы то ни было В цивилизованном мире», составляло почву для формирования абсолютизма. Петр не стеснялся в прямом смысле бить своих подчиненных. Во время осады Азова «Петр бил по лицу» стрельцов, которые выражали неудовольствие, и «велел повесить в обозе на вздернутых оглоблях».

Роман А. Толстого «Петр Первый» выделяется во всей русской исторической романистике не только глубокой, совершенно новой трактовкой Петровской эпохи, исторической роли народа в преобразованиях России, но и незаурядным художественным мастерством. Прежде всего, необычайно богат, колоритен, исторически точен язык романа. Толстой «открыл» этот язык в первоисточниках народной речи того времени - «пыточных записях». Сам Толстой так рассказывал об этом: «…судебные акты XVII и XVIII веков. Они писались таким образом: в приказе (в подвале) на дыбе висел допрашиваемый, его пытали, хлестали кнутом, жгли горящим веником. Он говорил безумные слова и чаще всего неправду. Его пытали второй и третий раз для того, чтобы совпали показания.

Записать такие показания - вещь очень ответственная. Дьяки, записывавшие показания, были люди ученые. Они должны были в сжатой форме написать так, чтобы сохранить весь индивидуальный характер данного человека, точно и сжато записать его показания. Нужно было соблюдать сжатость, точность выражения, дать краткие энергичные фразы не на книжном, но на живом языке. Эти записи - высокохудожественные  произведения.