Когда я вернулся домой после бала, мне хотелось записать в дневник чувства, которые переполняли меня. Мне хотелось написать все, что чувствую. Меня переполняла любовь, любовь ко всему миру. Я прощал всех и просил прощения  у всех: у  Вареньки, у всех встречных и даже у полковника.
Но то, что я увидел на поле, изменило всю мою жизнь. Я никак не могу понять, как можно было бить татарина в Прощеное воскресенье, ведь в этот день все должны просить прощения и прощать. И его могли бы простить и отпустить.  Полковник мало того, что выставил весь полк, так он еще и сам присутствовал при экзекуции и получал от этого удовольствие.
Татарин просил смиловаться над ним, но полковник даже дал пощечину солдату за то, что тот слишком слабо бил наказуемого.

 



 Я даже не помню, как дошел до дома и лег. Мне было очень стыдно. Я больше не мог встречаться с Варенькой, потому что ее отец был очень жестоким человеком, на которого я не мог смотреть. Когда я закрываю глаза, вспоминаю казнь татарина и злобную ухмылку на лице полковника.
Я снова вернулся к своему дневнику...
Писать не могу – слишком страшно думать, что я стану таким же, как полковник. 
Все, решено: военным я никогда не стану!