А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
Борьба идей в романе Ф М Достоевского «Преступление и наказание» - сочинение



«Треснули основы общества под революцией реформ. Замутилось море. Исчезли, стерлись определения и гра­ницы добра и зла... Разложение — главная видимая мысль романа»,— писал Достоевский в черновых на­бросках к одному из своих последних романов «Подро­сток». Однако эти слова можно с полным правом отнес­ти и к «Преступлению и наказанию». Герои романа живут в мире размытых нравственных ценностей, в ми­ре, где трудно указать точно, что есть добро и что есть зло. Если ради куска хлеба для своих родных Сонечка Мармеладова вынуждена идти на панель, то можно ли клеймить ее как падшую и низкую? А если признанно­му и уважаемому в обществе Лужину ничего не стоит подбросить деньги Соне и обвинить ее при этом в воров­стве, то, справедливы ли законы, правящие этим ми­ром? В романе «Братья Карамазовы» Великий Инкви­зитор говорит Христу, вновь пришедшему на землю: «Мы не с тобой, а с Ним, мы с Ним уже восемь веков». Он — это князь Тьмы, Сатана. И действительно, разве не Са­тана, не абсолютное зло правит тем миром, в котором живут и действуют герои романа?

Этим миром правят гордыня, себялюбие, поруганная честь, горе и страдание. Мармеладов, не довольствую­щийся ролью штифтика в государственной машине, же­лающий быть человеком, а не частью аппарата, оказы­вается в положении маргинала, люмпена. Дуня, сестра Раскольникова, вынуждена продать себя замуж, чтобы обеспечить брата и мать. Но если продажа Дуни выгля­дит законно и благочинно, то продающая себя во имя тех же целей Соня считается блудницей. Хотя с этичес­кой стороны оба поступка фактически идентичны и вызваны общими причинами. Недаром судьбы сестры и Сони соединяются в глазах Раскольникова, восклица­ющего: «Жертву-то, жертву вы обе измерили вполне?».

Вглядимся в человеческий фон романа: избитые, пья­ные женщины, торгующие собой, чтобы не умереть с голоду, попрошайничающие дети, а рядом их отцы, которые не в состоянии их обеспечить, грязь на улицах и та же грязь в человеческих отношениях. Мир пере­полнен страданием, причем страданием безнадежным и безысходным. Символически звучат в этом контексте слова Мармеладова: «понимаете ли вы, что означает, когда идти больше некуда?» Чаша человеческого стра­дания переполнена, но мир не меняется к лучшему, и из­менений этих ясдать больше неоткуда. 

Мир оказался в материальном и моральном тупике, принять его неспра­ведливость и грязь невозможно, нужно немедленно что- то делать. Этим предгрозовым ожиданием переполнен сам воздух романа. С первых же страниц романа мы погружаемся в духоту окраинных петербургских улиц, оказываемся в обстановке «чрезвычайно жаркого вре­мени», и эта духота не оставляет нас до конца романа. «На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и та осо­бенная летняя вонь», — вот постоянный, неменяющий­ся пейзаж романа, фон его трагических и страшных событий. Эти жара, суета, скученность — не только, однако, черты городского пейзажа, это характеристика внутреннего состояния человека, мятущегося, загнан­ного в угол, поставленного перед необходимостью что- то сделать, изменить к лучшему или же смириться с существующей несправедливостью и грязью и процве­тать за их счет, подобно беспринципному Лужину. Жара — символ идеологической горячки, которая вла­деет Раскольциковым накануне преступления и перехо­дит в реальную лихорадку после его совершения. Но при жуткой тесноте каждый герой романа трагически, безысходно одинок, у всех униженных и оскорбленных нет идеи, веры, идеала, который соединял бы их и сооб­щал силы для противостояния страшному миру. Выход каждый ищет сам: Мармеладов спивается, Свидригай­лов стреляется, Раскольников вынашивает наполеонов­скую идею. Жара, горячка, не отпускающая героя, — это сама атмосфера преступления, это питательная по­чва для роста себялюбивых идей, для разобщения и тра­гедии индивидуализма. Идея Раскольникова будто бы носится в раскаленном петербургском воздухе.

Накану­не преступления герой слышит в распивочной разговор студента и офицера, в котором студент «с жаром» и «го­рячась» доказывает собеседнику, что старуха, уже на­меченная Раскольниковым для заклания, недостойна жить, причем офицер соглашается с ним, сам делая это заключение. Студент применяет ту же систему аргумен­тов: «Не загладится ли одно крошечное преступленьице тысячами добрых дел? За одну жизнь — тысячи жиз­ней, спасенных от гниения и разложения? Одна смерть и сто жизней взамен — да ведь тут арифметика!» Если бы не Раскольников, то кто-нибудь другой выступил бы с похожей теорией и совершил бы «идеологическое» пре­ступление: «идея носится в воздухе». Сам мир города, страдающий и испорченный, оказавшийся в тупике пе­ред неразрешимостью вопросов о добре и зле, толкает на преступление. Случайно Раскольников слышит упо­мянутый разговор в распивочной, случайно видит, что комната рядом со старухиной пуста, случайно узнает, когда старуха будет дома одна. Позже идею Раскольни­кова, но уже со знаком «минус», развивает в романе «Братья Карамазовы» Иван, описывающий царство доб­ра и всеобщей гармонии, в основе которого лежит одна- единственная слезинка одного замученного ребенка.

Иван на таких условиях это царство добра не принима­ет и ищет, кому бы вернуть входной билет в него. Каза­лось бы, как просто: на страданиях и горе не созидается счастье, через зло и преступление нельзя выйти на до­рогу добра. Вот где «простая арифметика!» Но мир ни­щеты и бесправия, мир распада человеческого единства, в котором самоубийство и нравственное падение выгля­дит чуть ли не естественными, искажает самые очевид­ные вещи, размывает нравственные законы. Вторая сто­рона идеи Раскольникова — это мысль о вседозволенно­сти действия для того, кто на него решился. Этот человек принадлежит к высшему разряду и не может быть су­дим обычным людским судом. Подтверждение тому — исторические примеры: Наполеон, Магомет, злодейство которых не только оправдывается, но и восхваляется. Но оправдывает их как раз не высший суд, а ограни­ченный и несправедливый людской суд испорченного людского мира. И идея Раскольникова — порождение только этого мира.

 
Вспомним, при каких обстоятельствах он видит свой первый сон о засекаемой лошади, в котором герой иден­тифицирует себя и как преступника, и как жертву: символом убийственной теории Раскольникова делает­ся непомерный груз, сваленный на несчастную лоша­денку. Проснувшись, герой прозревает: он видит весь ужас задуманного им деяния и молит: «Господи! Пока­жи мне мой путь, а я отрекаюсь от этой проклятой... мечты моей!» Этот пророческий сон Раскольников ви­дит под кустами на траве. Стоило герою соприкоснуть­ся с травой и зеленью, будто бы с самой жизнью, и он вырывается из губительных тенет раскаленного жарой и горем города и видит всю бесчеловечность своей идеи. Но вновь войдя в городские кварталы, проходя мимо хар­чевен, «грязных и вонючих дворов» на Сенной площади, герой опять оказывается во власти саморазрушитель­ной теории и слышит разговор Лизаветы и мещанина: в седьмом часу старуха будет дома одна — вот удобный случай для совершения задуманного. Мир толкает на преступление. Однажды соблазнившись наполеоновс­кими лаврами, Раскольников уже не может от них от­казаться, «будто попал краем одежды в колесо», — поясняет Достоевский. Известный петербургский педагог Е.Н. Ильин пред­лагал своим ученикам сосчитать жертвы преступления Раскольникова. Первая — это старуха-процентщица, вторая, как бы случайная, — ее сестра Лизавета, вот жертвы очевидные, но далеко не единственные. При­знаваясь в своем преступлении Соне, герой говорит: «Я себя убил, а не старушонку». Это уже третья жерт­ва — человек в себе самом. Не смогла перенести горя мать Раскольникова. Это четвертое убийство. Соня при­нимает на себя весь груз участи Раскольникова и его страдания. На четвертый день после преступления Раскольни­ков просит Соню почитать ему Евангелие, и та читает ему сцену о воскресении Лазаря. Лазарь пролежал в гробу четыре дня. Комната Раскольникова сравнивает­ся то со шкафом, то с гробом. Именно о вере в воскресе­ние Лазаря героя спрашивает следователь Порфирий Петрович, и герой с запинкой отвечает: «В-верую». Че­тыре дня, как Лазарь в гробу, находится наедине со своим преступлением Раскольников, преступлением, нарушившим заповедь: «Не убий!». Античеловеческая теория обрекла героя на страшное, трагическое одино­чество, избрав теорию своей верой, он «будто ножница­ми себя от всех людей отрезал». И вместе с тем герой чувствует себя рабом идеи, преступление будто бы со­вершено не им самим. «А старушонку эту черт убил, а не я», — признается он Соне. Недаром преступление Раскольникова берет на себя маляр Миколка: не совер­шал убийства, но мог бы — зло, подчиняющее себе враж­дебной властью человека, носится в отравленном город­ском воздухе, черт сидит в каждом человеке и ждет слу­чая выйти наружу. Убедительное в теории, на деле преступление Раскольникова — это деяние черта. На каторге Раскольников оказывается в изоляции, потому что еще находится во власти идеи. Преступни­ки, еще более страшные, чем он сам, ненавидят героя и во время ссоры кричат ему: «Ты безбожник! Ты в бога не веруешь! Убить тебя надо!» Подавленная убийствен­ной теорией, душа Раскольникова закрыта для покая­ния и воскресения. На каторге Раскольников видит сон о трихинах, выявляющий суть его теории. Трихины — это микроскопические духи, которые, вселяясь в тела людей, делают тех уверенными в правоте и истинности своих и только своих убеждений. Это приводит к распа­ду человеческого единства: «Люди не знали, когда и как судить, не могли согласиться, что. считать добром, а что злом». Утрата нравственных ориентиров ведет к мировой катастрофе, гибели человечества. Так Расколь- никову открывается гибельная суть его теории. Герой кается и оживает, возвращается к людям. Примечатель­но, что возврат героя к человечеству происходит и во времени и в вечности. Раскольников склоняет покаян­ную голову к ногам Сони, а за рекой виднеются коче­вые юрты, «точно не прошли еще века Авраама и стад его». Роман заканчивается на библейской ноте: к биб­лейскому нравственному закону и заповедям Нагорной проповеди возвращается раскаявшийся убийца. А в Писании сказано, что первым в рай придет разбойник, и на весах вечности не более ли весит душа покаявшего­ся злодея, чем безгрешного праведника? Воскресшая душа героя открывается для понимания любви, состра­дания, он обретает новую жизнь. В Конспекте статьи «Социализм и христианство» Дос­тоевский описывал три этапа исторического пути чело­вечества. Сначала люди жили первобытным стадом и не знали, что такое индивидуальность. Но затем наступает эпоха цивилизации, когда человеческое единство распа­лось на отдельных личностей, наделенных, самостоятель­ным умом и волей к действию, самостоятельными поня­тиями о добре и зле. Этот этап в развитии человечества виделся писателю наиболее опасным, поскольку нрав­ственная независимость личности вела к разобщению, утрате общечеловеческой веры. Но пережив этот гибель­ный период, человек, по мысли Достоевского, должен был вернуться в единую семью, связанную христианской верой и библейской моралью, вернуться обогащенным своей неповторимой индивидуальностью. Таким путем и вел Достоевский героя своего романа. Подтверждением этой мысли служит спор Разуми- хина и Порфирия Петровича о природе преступления. Разумихин выступает в романе в качестве эпического резонера, выказываемые им взгляды близки позиции самого автора. Разумихин опровергает теории, восходящие к воззрениям Руссо и Локка. Руссо утверждал: «Человек родится добр», а зло присуще только неспра­ведливому социальному строю. Изменив социальные условия, можно, таким образом, рассчитывать на бла­гополучное разрешение всех нравственных проблем. Локк предполагает в человеке не изначальное добро, а пустоту. По его мнению, душа и разум человека, при­ходящего в этот мир, подобны «чистой доске», и чело­век будет таким, каким сделают его социальные усло­вия: он слепок, сделанный с социальной среды. Пре­ступление по своей природе социально и порождается несовершенной действительностью. Тогда выходит, что преступник ни в чем не виноват, ни за что не должен нести ответственности: виноваты несовершенные обще­ственные условия, провоцирующие на преступления. Возражая против формулы «среда заела», которая сни­мает с преступника всю ответственность, Разумихин говорит о том, что зло присуще самой природе челове­ка. Позже эту мысль выскажет в статье «Духи русской революции» Николай Бердяев. «Сорокалетний бесчес­тит десятилетнюю девочку, — среда, что ль, его на это принудила?» — восклицает Разумихин. По его мнению, перед человечеством лежит непростой путь нравствен­ного совершенствования, который Разумихин называет «историческим и живым путем». И только пройдя этот путь до конца, человек усовершенствует свою природу, «натуру», а следом— и общественные порядки. Так будет преодолена гибельная и потенциально катастро­фичная стадия индивидуального периода в развитии че­ловечества в целом.





Ну а если Вы все-таки не нашли своё сочинение, воспользуйтесь поиском
В нашей базе свыше 20 тысяч сочинений

Сохранить сочинение:

Сочинение по вашей теме Борьба идей в романе Ф М Достоевского «Преступление и наказание». Поищите еще с сайта похожие.

Сочинения > Преступление и наказание > Борьба идей в романе Ф М Достоевского «Преступление и наказание»
Преступление и наказание

Преступление и наказание


Сочинение на тему Борьба идей в романе Ф М Достоевского «Преступление и наказание», Преступление и наказание