Почти на каждой странице «Путешествий Гулливера» намеки на современные автору общественные отношения и события. Многие из них давно уже утратили свою остроту и злободневность. Действительный смысл отдельных глав и эпизодов мы можем теперь восстановить только с помощью исторических источников и комментариев. Но самое главное в книге Свифта - жгучая ненависть к тунеядцам всех мастей и рангов, уважение и любовь к честным труженикам, руками которых в мире созданы все материальные блага. Выдумка Свифта и его изобретательность поистине неистощимы. В каких только переделках не побывал его Гулливер! Но при всех обстоятельствах, комических или плачевных, он никогда не теряет рассудительности и хладнокровия - качеств, типичных для среднего англичанина XVIII века. О заведомо неправдоподобных вещах Гулливер рассказывает таким невозмутимо-спокойным тоном очевидца, что создается иллюзия полной достоверности, которая подкрепляется к тому же точнейшим соблюдением пропорций и размеров, тщательными арифметическими подсчетами и обильными фактическими сведениями.

Например, в описании Лилипутии Свифт исходит из предпосылки, что рост лилипутов в двенадцать раз меньше роста Гулливера, а потому в этой стране меры поверхности уменьшаются соответственно в 144 раза, а объема - в 1728 раз. В стране великанов, где Гулливер сам становится лилипутом, мы находим обратные соотношения. В стране лилипутов Гулливер встречает почти такие же обычаи и нравы, как у себя на родине. Лилипуты страдают манией величия, тщеславием и себялюбием, больше всего ценят богатство, чины и знаки отличия, считают своего крохотного короля самым могущественным монархом в мире, ссорятся, сплетничают, интригуют, ведут междоусобные войны. Враждующие политические партии лилипутов - высококаблучники и низкокаблучники - разительно напоминают английских тори и вигов, а секты остроконечников и тупоконечников, не могущих прийти к окончательному решению, с какого конца следует разбивать яйца,- сатира на религиозные споры того времени.



 




Во второй части романа, где описываются приключения Гулливера в стране великанов, Свифт обличает уже не отдельные недостатки политической и общественной жизни  Англии и не отдельных правителей,  а  всю систему управления  и  государственного  устройства   в   целом.   Центральное   место   во   второй части «Путешествий» занимает беседа Гулливера с королем великанов, которому Гулливер подробно  рассказывает об английских законах и обычаях. Устами этого разумного, просвещенного   монарха   Свифт  осуждает   продажность   и   своекорыстие государственных и политических деятелей, английские избирательные законы, оставляющие широкий простор для подкупа избирателей и всяческих злоупотреблений, порочное, по его мнению, устройство английского парламента, при котором члены верхней палаты пополняются не путем свободного избрания, а в порядке наследования, судебную волокиту и крючкотворство, кровопролитные войны, дурные методы воспитания молодежи и т. д. Те же самые мысли, в еще более резкой форме, мы находим и в третьей части романа, где описываются путешествия Гулливера в другие вымышленные страны. Изобличая на протяжении всей книги различные проявления деспотизма и насилия, Свифт с восхищением отзывается о героях республиканского Рима: «Больше всего я наслаждался лицезрением людей, истреблявших тиранов и узурпаторов, восстанавливавших свободу и попранные права угнетенных народов».

В четвертой части романа герой попадает в фантастическое государство гуигнгнмов. Описывая пребывание Гулливера в стране лошадей, Свифт старается доказать соотечественникам,   что их жизнь устроена бесчеловечно и безобразно, неразумно и жестоко. Человекообразные звери еху все больше и больше начинают напоминать Гулливеру его «цивилизованных» соотечественников, и наоборот, безобидные лошади кажутся ему куда более «человечными» и добрыми, чем люди, потому что на их языке даже не существует такого понятия, как «ложь». Гулливер приходит к мрачному выводу, что человечество в корне испорчено, что люди теряют человеческий облик и превращаются в отвратительных еху.

Свифт отрицал настоящее со всем произволом и жестокостью во имя лучшего будущего, которое, по его мнению, преобразует и исправит мир. Хотя образ этого далекого будущего рисовался Свифту в туманных, неясных очертаниях, оно тем не менее не было похоже на уже сложившееся в его время буржуазное общество, пороки которого он обличал с такой же беспощадностью, как и пережитки средневекового прошлого. Сокращенные переводы, переделки и пересказы «Путешествий Гулливера» для детей и юношества появлялись в разных странах еще в XVIII веке. Особенно полюбились начинающим читателям первые две части романа. В детских изданиях опускаются глубокие размышления автора о политике. Остается в основном приключенческая канва произведения. Это делает книгу Свифта доступной даже для дошкольников. Сказочная фантастика «Гулливера» имеет и определенную познавательную ценность, помогая ребенку почувствовать относительность своих привычных представлений о большом и малом. Те же самые явления и предметы, которые кажутся ничтожными Гулливеру-великану, становятся грандиозными и приобретают совершенно иное значение, когда он смотрит на них глазами лилипута.