Самая распространенная форма философских стихотворений Пушкина - форма личных, лирических признаний. Значительность этих признаний и их общечеловеческий интерес делают такие произведения философскими, но философскими более по художественным результатам, а не по авторскому замыслу. Такова лирическая «Элегия» (1830). В «Элегии» все кажется как бы экспромтным, при этом сильные мысли возникают в ней в их неразделимости с чувством, как внезапные озарения:

    * Но не хочу, о други, умирать;
    * Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;
    * И ведаю, мне будут наслажденья
    * Меж горестей, забот и треволнения.

Пушкина озаряет мысль в естественном ходе признания. Кажется, что он и философом становится только по ходу признания, в самом процессе творчества. Многими чертами близка к этому стихотворению и пьеса 1834 г. «Пора, мой друг, пора». Это одно из самых глубоких и сильных и самых простых по форме выражения стихотворений Пушкина философского жанра. Его предмет - тот же, что и предмет всяких высоких философских размышлений: жизнь, смерть.

    * Пора, мой друг, пора!
    * покоя сердце просит
    * Летят за днями дни, и каждый час уносит
    * Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
    * Предполагаем жить…
    * И глядь - как раз - умрем.
    * На свете счастья нет, но есть покой и воля.
    * Давно завидная мечтается мне доля
    * Давно, усталый раб, замыслил я побег
    * В обитель дальную трудов и чистых нег.

В 1829 году Пушкин пишет на тему смерти стихотворение « Брожу ли я вдоль улиц шумных»:


 





    * Брожу ли я вдоль улиц шумных,
    * Вхожу ль во многолюдный храм,
    * Сижу ль меж юношей безумных,
    * Я предаюсь моим мечтам.

В этом стихотворении мысли о смерти неотделимы от мыслей о вечном, о смерти говорится с глубокой и просветленной грустью. Легко заметить, что философская лирика Пушкина начисто лишена каких- либо внешних претензий. Со временем, особенно в 30-е годы, она становится все более обыденной в наружном своем проявлении. Выразительный тому пример - одно из самых глубоких и прекрасных созданий Пушкина 30-х годов - стихотворение «Вновь я посетил…». Здесь удивительным образом сочетаются простота содержания и слов - и высокие, сдержанно торжественные в своем звучании мысли о жизни, о вечном:

    * …Здравствуй, племя
    * Младое, незнакомое!
    * не я Увижу твой могучий поздний возраст,
    * Когда перерастешь моих знакомцев
    * И старую главу их заслонишь
    * От глаз прохожего.
    * Но пусть мой внук
    * Услышит ваш приветный шум, когда,
    * С приятельской беседы возвращаясь,
    * Веселых и приятных мыслей полн,
    * Пройдет он мимо вас во мраке ночи
    * И обо мне вспомянет.

  Как и многие другие в том же жанре, это стихотворение Пушкина не столько философское, сколько просто мудрое и возвышенно-ясное в своей мудрости. По таким произведениям, как это, особенно заметно, что у Пушкина его мудрость и его ум самого высшего порядка: это ум простоты и ясности, ум открытый и широкий - ум великой и поэтической души. Это и определяет в конечном счете все своеобразие его философских стихов. В них Пушкин как бы заново, поэтически открывает самые простые и вечные истины. Обыденную мудрость он просветляет и возвышает поэзией и поднимает ее на уровень политической философии. В неслыханной простоте, в поэтичности его мудрости и его философии и заключается секрет неумирающей силы их воздействия на читателя.