Ленинград был сжат в кольцо блокады. И все же 6 июня 1943 года, в день рожденья Пушкина, в его квартире на набережной Мойки собрались люди. Они отмечали день рожденья поэта, не нарушив святую традицию. Они верили в победу. Там, в трудные для города дни поэт Николай Тихонов говорил: «Мы отмечаем этот день в обстановке сражающегося Ленинграда,— мы не можем быть сейчас ни, в Михайловском, ни в Тригорском. Эти священные для нас места сейчас у фашистов. Но здесь, в Ленинграде, Пушкин — участник нашей борьбы с поработителями. В бою участвуют не только люди с оружием в руках, не только современники боев. Наши предки величием своих деяний также борются за свою родину. Всю жизнь ненавидевший тиранию и рабство, воспевавший солнце человеческого разума, Пушкин сейчас с нами.»

В годы войны на Урал эвакуировался писатель И. А. Новиков, автор нескольких получивших широкую известность романов о поэте. Зимой, в преддверии дней памяти Пушкина, в городе Каменск-Уральском он стал проводить вечера. На них читались произведения самого поэта, отрывки из романов писателя о Пушкине. На билетах-приглашениях под пушкинскими строчками «Да здравствует солнце, да скроется тьма!» значилось: «Весь сбор с вечера поступает на покупку боевого самолета «Александр Пушкин». Нужную сумму собрали. Самолет-истребитель был построен и передан командиру эскадрильи Юрию Горохову. Отважный комэск воевал на Западном фронте, Он сбил на «Александре Пушкине» девять фашистских бомбардировщиков. Четыре из них — за один день. Об этом сообщала «Правда» 6 сентября 1943 года. Двадцатидвухлетний летчик погиб 1 января 1944 года. Посмертно он был награжден званием Героя Советского Союза.

Какова же дальнейшая судьба самолета «Александр Пушкин»? Этот вопрос заинтересовал ребят из Одессы, активистов школьного пушкинского музея. Они занялись розысками. Вскоре удалось узнать, что после гибели Ю. Горохова истребитель был передан старшему лейтенанту С. Г. Барановскому. Он сбил на самолете десять бомбардировщиков противника. После ремонта на машине летал лейтенант В. А. Бахирев. Им было сбито еще четыре самолета захватчиков. После тяжелого ранения, которое было получено в неравном бою, летчик попал в госпиталь. Боевая машина нуждалась в починке. Следы самолета затерялись, но осталась в памяти его доблестная боевая история.
За годы войны сложилась целая поэтическая летопись участия Пушкина в войне. Особые ее страницы — о боях за те уголки земли, которые непосредственно были связаны с именем поэта.

Под Пушкином был выброшен десант. По немцам, разбежавшимся по лесу, Мой друг — поэт и гвардии сержант Из пулемета бил, как по Дантесу.
Потом я помню, сто «катюш» забило
И едкой гарью с Пулкова несло.
Мы шли в атаку.
В самом деле было Отечеством нам Царское Село.

Пушкин был в годы войны символом Родины; защищая землю, бойцы воевали и за поэта, как за духовное богатство народа. Понимание этого, как и чувство сопричастности общему делу спасения национальной святыни, было свойственно всем защитникам страны. После освобождения Пушкинских Гор даже простые солдаты, до того часа никогда не писавшие стихов, обращались к поэту, как писал, к примеру, один из участников боев за Михайловское, рядовой Николай Гриньков:



 




Бессмертие певца не в бронзе монументов — В сердцах людей он навсегда живой.
Стихи его звенят и в пулеметной ленте. Когда нам враг навязывает бой

В стихах фронтовых поэтов читаем мы истории кровопролитных битв мужественных защитников. В них же с необыкновенной силой, искренне и правдиво отразился самый дух солдат, для которых были неразделимы поэт и Родина. Если в годы, предшествовавшие юбилею 1937, перед деятелями искусства ставилась специальная задача — приблизить Пушкина читателю, открыть поэта широкой публике, то в дни войны фронтовые поэты становились свидетелями того, как дорого имя Пушкина каждому солдату.

Пушкиногорье, Михайловское, Тригорское — места, святые для каждого русского человека,— отвоевывались у фашистов с особым чувством и, по воспоминаниям участников тех боев, как-то особенно бережно Фашисты глумились над этими местами. «Михайловское являло вид печальных развалин,— вспоминал хранитель заповедника С. С. Гейченко.— Топорами были срублены и искорежены взрывами деревья. У Сороти — множество разбитых фашистских дотов. Луга и поляны были обтянуты колючей проволокой с надписью «Заминировано. Прохода нет». Колодцы отравлены фашистами, вместо деревень — остовы печных труб. Тысячи бомб, мин, фугасов саперы извлекли и обезвредили в этих местах. Мины были даже под памятником Пушкину. Кадры хроники навсегда запечатлели вид пушкинских святынь после ухода немцев, каждая деталь — следы изуверства. Даже иконы Святогорского монастыря были сплошь изрешечены пулями — фашисты во дворе упражнялись в стрельбе. Когда советские части войдут в Германию и окажутся у могилы

Гете, то вспомнят Пушкинские Горы,
Тригорского священные места,
Великую могилу, над которой
Прикладами расколота плита.

Немало проникновенных слов написано о том, с каким чувством советские воины освобождали Пушкиногорье. Вспомним рассказ поэтический, который несомненно тронет каждого и раскроет ребятам мысли и чувства советского солдата.
Не позабыть мне месяца апреля. Огнем встречал нас каждый дот и дзот. Снаряды вражьи
стаями летели С одетых снегом пушкинских высот.

Кстати, как раз та военная часть, которая освобождала пушкинские места, после штурмовала рейхстаг. Солдаты, освобождавшие Михайловское, Тригорское, водрузили Знамя Победы. В те дни, по воспоминаниям поэта М. Дудина, когда отгремели последние бои, «кто-то на рейхстаге написал: „От Ленинграда до Берлина" Пушкин».

6 июня 1945 года необычно проходил первый Пушкинский праздник после победы. За много километров пешком стекались тысячи людей, чтобы поклониться родным местам. Саперы смастерили из жердей арку. Кто-то из солдат, художник, нарисовал на кумаче поэта и приписал: «Здравствуй, Пушкин!»