Лирика Александра Сергеевича Пушкина очень раз­нообразна, но ведущее место в ней занимает тема поэта и поэзии, ведь поэтическое творчество было его основным занятием, и он высоко оценивал роль поэта в обществе. Его перу принадлежит более десятка стихотворений,раскрывающих с разных сторон тему поэта и поэзии. Важнейшие из них: «Пророк» (1826), «Разговор книго­продавца с поэтом» (1824), «Поэт» (1827), «Поэт и тол­па» (1828), «Поэту» (1830), «Эхо» (1831), «Из Пинде- монти» (1836), «Я памятник себе воздвиг нерукотвор­ный...» (1836). Каковы же в понимании Пушкина назначение поэта и задачи поэзии в этом мире?

В стихотворении «Пророк» поэт сравнивается с про­роком. В произведении говорится о свойствах, какими должен обладать поэт, в отличие от обыкновенного чело­века, чтобы достойно выполнять свое предназначение. В основу «Пророка» положен рассказ библейского про­рока Исайи, видевшего Господа. Этим стихотворение от­личается от других, в которых, говоря о поэзии и поэте, Пушкин использовал образы античной мифологии (музы, Аполлон, Парнас). Лирический герой произведения про­ходит путь от грешника, который «влачился» без цели в «пустыне мрачной», до возродившегося, очистившегося, проникшего в тайны бытия пророка. Это пробуждение пушкинского пророка подготовлено его состоянием: он был «духовной жаждою томим». Посланник Бога сера­фим преобразует всю природу человека, чтобы сделать из него поэта. У грешника открываются глаза: Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы...
Человек получил чуткий слух, вместо * грешного», «празднословного», «лукавого» языка— «жаломудрыя змеи», вместо «сердца трепетного» — «угль, пылающий огнем». Но и этого полного преображения, изменения чувств и способностей человека оказывается недостаточ­но, чтобы стать настоящим поэтом: «Как труп в пусты­не я лежал». Нужна еще высокая цель, высокая идея, во имя которой поэт творит и которая оживляет, дает смысл, содержание всему тому, что он так глубоко и точно видит и слышит. И в завершении Господь вкла­дывает в пророка свою божественную волю: Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей.

Именно в этом видит Пушкин назначение поэта: если Бог одарил его поэтическим талантом, то всю силу и красоту своего слова он должен использовать так, что­бы действительно «жечь сердца людей», показывая им подлинную, неприкрашенную правду жизни.

Стихотворение «Разговор книгопродавца с поэтом» также посвящено теме поэта и поэзии. Поэт тоскует о тех временах, когда он «писал из вдохновенья, не из платы». Но слава лирического героя отобрала у него покой: «свет узнал и раскупил» его «сладкозвучные тво­ренья». Но «гоненье низкого невежды» и «восхищение глупца» вовсе не стоят того, чтобы творить ради них, считал Пушкин. Светская чернь недостойна вдохнове­ния великого поэта. Восхищению толпы, славе в свете лирический герой предпочитает свободу. Но книгопро­давец возражает:
Наш век — торгаш; в сей век железный Без денег и свободы нет.

Он хочет приобрести рукопись новой поэмы поэта и предлагает:
Не продается вдохновенье, Но можно рукопись продать. Что ж медлить?

Поэт соглашается, но, выражая свое согласие, резко переходит на прозу: «Вы совершенно правы. Вот вам моя рукопись. Условимся». Ведь в продаже своего твор­чества никакой поэзии нет. Поэту дан дар от Бога, он призван «глаголом жечь сердца людей», а не продавать свои стихи. Но такова жизнь, и в этом — трагедия для истинного певца, для великого поэта.
Трагической судьбе поэта, его одиночеству, трудным взаимоотношениям с «толпой», то есть светской чер­нью, посвящены стихотворения «Поэт», «Поэт и тол­па», «Поэту», «Эхо».

В стихотворении «Поэт» Пушкин подчеркивает боже­ственное происхождение поэтического дара. В первой части произведения мы видим, что поэт — обычный че­ловек, как все; он погружен «в заботы суетного света»: Молчит его святая лира; Душа вкушает хладный сон, И ЛЬЄЖ детей ничтожных мира, Быть может, всех ничтожней он.

Но во второй части происходит преображение. При­чем превращения в душе поэта происходят благодаря «божественному глаголу». И в этом смысле стихотворе­ние «Поэт» сродни «Пророку». Путь грешника по пус­тыне был столь же бесцелен, как и «заботы суетного света», в которые погружен поэт. Но вот благодаря выс­шей силе происходит преображение, и душа поэта про­буждается, как и душа пророка. Теперь лирическому герою чужды «забавы мира» и людская молва. Теперь он тоскует в той среде, в которой вращался ранее. Про­рок отправляется к людям, чтобы «жечь» их сердца словом Божьим. А поэту нет места среди людей, среди толпы, которая не понимает его, и он бежит, «дикий и суровый»,
На берега пустынных волн, В широкошумные дубровы...

Он полон «звуков и смятенья», его вдохновение ищет выхода, и его «святая лира» больше не может молчать. Так рождаются стихи, способные потрясти человечес­кие души, способные «жечь» сердца людей.


 



Но не всегда люди внемлют призывам поэта, не все­гда он находит понимание среди них. Чаще всего поэт одинок в обществе, в «толпе», под которой Александр Сергеевич подразумевает светскую чернь. Об этом сти­хотворение «Поэт и толпа». Пушкин сокрушается и не­годует над косностью и глупостью черни, называя ее «тупой», «хладной», «надменной», «непосвященной». В этом произведении поэт выплескивает свое отчаяние и горечь, ведь толпа не принимает его, им не слышны и не понятны его призывы:

К какой он цели нас ведет? О чем бренчит? Чему нас учит? — толкуют «сердцем хладные скопцы», «клеветники, рабы, глупцы». Песнь поэта для них— пустой звук; она не имеет материального выражения, потому чернь отвер­гает такое искусство:
Какая польза нам от ней? — говорят они. Певец же выражает презрение к «бессмыс­ленному народу»:

Подите прочь — какое дело Поэту мирному до вас! В разврате каменейте смело, Не оживит вас лиры глас! Душе противны вы, как гробы.

Пушкин возмущен духовной бедностью толпы, ее сон­ным существованием, без порывов ввысь, без устремле­ния к прекрасному. Что стоит мнение такой толпы, не умеющей услышать и понять великого поэта? Он не нуж­дается в ее признании и любви. Певец не желает «сердца собратьев исправлять», ведь такие сердца «лиры глас» не оживят. А поэт рожден «не для житейского волне­нья», а для «вдохновенья, для звуков сладких и молитв».

Этой же теме посвящено послание «Поэту». Автор призывает безымянного поэта не обращать внимания на «суд глупца» и «смех толпы холодной»:Ты царь: живи один. Дорогою свободной Иди, куда влечет тебя свободный ум.

Автор утверждает, что лучший судья своему творче­ству — сам поэт. Мнение непросвещенной толпы, глубо­ко равнодушной к истинной поэзии, неважно. Но если «взыскательный художник» доволен своим трудом, зна­чит, его творчество действительно чего-то стоит. И тогда ..Лускай толпа его бранит И плюет на алтарь, где твой огонь горит, И в детской резвости колеблет твой тре­ножник.

Об одиночестве поэта и непонимании читателей гово­рится и в стихотворении «Эхо». Настроение автора в начале и в конце этого произведения неодинаково. Вна­чале Пушкин рассказывает о том, как рождаются сти­хи. Любой звук побуждает поэта к творчеству, вселяет вдохновение: и рев зверя, и гром, и пение девушки, и крик пастухов. У поэта «на всякий звук» есть «свой отклик в воздухе пустом». Именно поэтому певец и срав­нивается с эхом. Но, как и эхо, ответа на свои «откли­ки» поэт не получает. Таким образом, концовка стихот­ворения печальна, ведь судьба поэта подчас трагична: не все его призывы пробуждают сердца людей, не всем близки его стихи.

В стихотворениях «Поэт», «Поэту», «Поэт и толпа» Пушкин провозглашает идею свободы и независимости от толпы, светской черни. Александр Сергеевич желает сохранить независимость своего таланта от посягательств на него со стороны света. Этим настроением проникну­то стихотворение «Из Пиндемонти». Поэт рассуждает о том, какая свобода нужна человеку. По мнению автора, «громкие права» «оспаривать налоги или мешать ца­рям друг с другом воевать» ничего не значат. От них «кружится голова», но реальной свободы подобная «слад­кая участь» не сулит. Что же за «лучшие права» и «луч­шая свобода», которые «потребны» Пушкину? 

...Никому
Отчета не давать, себе лишь самому Служить и угождать; для власти, для ливреи Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи; По прихоти своей скитаться здесь и там...

Именно это автор считает высшим счастьем, истин­ными правами. Это та цель, к которой, по мысли Алек­сандра Сергеевича, следует стремиться. Окончательное утверждение гражданского долга поэта, подведение ито­гов своей творческой деятельности Пушкин осуществ­ляет в стихотворении «Я памятник себе воздвиг неру­котворный...», где говорит, что все его назначение, весь смысл его творчества заключался в том,
Что чувства добрые я лирой пробуждал, Что в мой жестокий век восславил я Свободу И милость к падшим призывал.

Стихотворение является своеобразным завещанием поэта. Обращаясь к Музе, автор призывает ее быть по­слушной «веленью Божию», воспринимать равнодушно «хвалу и клевету» и, главное, «не оспаривать глупца». Этот призыв обращен к поэту, которому предстоит тво­рить в будущем.

В стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукот­ворный...» — сознание выполненного долга перед наро­дом. А долг этот, по мнению Пушкина, заключается в служении России, в защите передовых идей своего вре­мени, в пробуждении людских сердец, в изображении подлинной, неприкрашенной правды жизни. Пушкин вносит в поэзию принцип гражданственности, что впо­следствии будет продолжено другими великими русски­ми поэтами.