Судьба простого, ничем не выделяющегося челове­ка с его проблемами, горестями и радостями, волнова­ла многих русских писателей. Ведь, как правило, из­менения в общественно-политической жизни России в первую очередь отражались на жизни так называе­мого «маленького человека». Смирение этих людей, кажется, не знает границ. Однако, какое душевное мужество требуется для непротивления злу, которому подвергают «маленького человека» сильные мира сего. Ведь покорность своей доле — не всегда является уделом лишь слабых людей. Безропотное принятие всех жизненных испытаний часто выступает как выс­шая человеческая мудрость. Многие литературные образы «маленького человека» показаны авторами именно с этой точки зрения.                          

А. С. Пушкин одним из первых среди русских пи­сателей привлек внимание к судьбе «маленького че­ловека». Эта тема звучит в поэме «Медный всадник», но особенно ярко раскрыта она в повести «Станцион­ный смотритель».



























 




























С первых же строк автор вводит нас в бесправный мир людей этой профессии: «Что такое станционный смотритель? Сущий мученик четырнадцатого класса, огражденный своим чином токмо от побоев, и то не все­гда... ». Каждый проезжающий чуть ли не долгом сво­им считает излить на него весь накопившийся в дорож­ных неурядицах гнев. Однако, несмотря на все трудно­сти, связанные с профессией, смотрители, по утверждению Пушкина — «...люди мирные, от приро­ды услужливые, склонные к общежитию, скромные в притязаниях на почести и не слишком сребролюби­вые». Именно такой человек описан в повести. Семен Вырин — типичный представитель мелкого чинов­ничьего сословия, исправно нес свою службу и имел свое «маленькое» счастье — красавицу дочь Дуню, ос­тавшуюся у него на руках после смерти жены. Ловкая, приветливая Дуняша стала не только хозяйкой дома, но и первой помощницей отцу в его нелегком труде. Ра­дуясь, глядя на дочь, Вырин, наверняка, рисовал в сво­ем воображении картины будущего, где он, уже ста­рик, живет подле Дуни, ставшей уважаемой женой и матерью. Но «...от беды не отбожишься; что суждено, тому не миновать». И в повествование вступают зако­ны эпохи, когда любой старший — по званию ли, по чину или по сословию, вторгается в жизнь «маленько­го человека», сметая все на своем пути, не считаясь ни с чужими чувствами, ни с нравственными устоями. Ломая жизни, калеча души людей, чувствуя за собой защиту других власть или деньги имущих. Так посту­пил с Выриным гусар Минский, увезший Дуню в Пе­тербург. Бедный смотритель пытается сопротивляться ударам судьбы, отправляясь на поиски своей дочери. Но в мире, где все продается и покупается, не верят ис­кренним, даже отцовским, чувствам. Минский выпро­важивает несчастного отца, унизительно сунув ему «..несколько пяти- и десятирублевых смятых ассигнаций». И это унижение спровоцировало пусть короткий и незначительный, но бунт «маленького человека»: «Он сжал бумажки в комок, бросил их наземь, притоп­тал каблуком и пошел...». Осознав бессмысленность своих действий, Вырин возвращается, но денег уже не находит.

Судьба дала ему еще один шанс повидаться с доче­рью, но Дуня второй раз предала отца, позволив Мин­скому вытолкнуть старика за дверь. Даже увидев горе своего отца, она не покаялась перед ним, не приехала к нему. Преданный и одинокий доживает последние дни Вырин на своей станции, грустя о дочери: «Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу вместе с голью кабацкою». Утрата дочери лишила старика смысла жизни. Равнодушное общество молча взирало на него и на сотни других таких, как он, и все понима­ли, что глупо просить защиты слабому у сильного. Удел «маленького человека» — смирение. И умер станционный смотритель от собственной беспомощ­ности и от эгоистичного бездушия окружающего его общества.