1.  Путешествие по России.
2.  Жизнь народа в произведении Радищева.
3.  Автор — враг самодержавия.

Летом 1790 года была издана книга Александра Николаевича Радищева. Называлась она «Путешествие из Петербурга в Москву». Казалось бы, ничего примечательного. Но это произведение перевернуло не только столицу, но и всю страну с ног на голову.

Когда дворянин-путешественник отправлялся заграницу, на родину он привозил занимательную повесть о том, как живется в чужих краях, какие там нравы и обычаи. Такие рассказы всегда были красочными и интересными.

Но что за путешествие можно было совершить из Петербурга в Москву? Что примечательного можно было увидеть на изъезженном тракте между двумя столицами? Здесь в России все примелькавшееся, будничное, серое.

За околицу екатерининского Петербурга выехал ничем не отличавшийся от прочих проезжающих человек. Никакие краски цветущих лугов, никакие чудные пейзажи не занимали его взглядов.

По рыхлой борозде шагал за сохой мужик. Крестьянин пахал в праздничный день, да еще по самой жаре.

Путешественник остановил кибитку и подошел к нему. На вопрос барина он ответил так: «В неделе-то, барин, шесть дней, а мы шесть раз ходим на барщину... У господина на пашне сто рук для одного рта, а у меня две для семи ртов... Не одни праздники, и ночь наша. Не ленись наш брат, то с голоду не умрет».

И понял вдруг путешествующий барин, что вот этого живого, страдающего мужика нет еще в российской литературе.

Было от чего пережить потрясение. Вокруг было рабство, рабами было большинство крестьян. Дух рабства и угнетения пронизывал каждый орган, каждую клеточку государственного организма. Многие не только не замечали причин зла, но не видели и его самого.

И чем дальше ехал путешественник, тем невыносимее становились картины унижения и закрепощения человека. Встречные люди рассказывали ему горестные пережитые истории, и он размышлял о преступности нынешних русских порядков. Песнь, которую пел ямщик, навевала тоску и грусть. Даже сквозь сон на постоялых дворах путешественник слышал рассказы о злоупотреблениях властью.

Отчего же повсюду было рабство? Да оно составляло суть, основу всей системы дворянско-крепостнической монархии. Не случайно из уст путешественника звучат такие слова: «Зимою ли я ехал или летом, для вас, думаю, все равно. Может быть, и зимою и летом». Главное в произведении не пейзаж, ни красота окружающей природы — здесь они не играют большой роли. Оттого не так уж и много этих описаний. Путешественника интересует феодальная страна, которая везде, в любою пору, при любой погоде была одинаковой.


 






И, пожалуй, самой главной мечтой путешественника была мечта об освобождении русского народа из рабства, он хотел видеть свою страну с сильным, могучим народом, не изнеможенным рабским трудом и жестоким обращением.

Радищев был самым настоящим просветителем. «Путешествие из Петербурга в Москву» — революционная просветительская публицистика.

Россия XVIII века и не могла представить себе мыслителя, равного Радищеву по обширности и глубине ума. Последовательно и разносторонне рассмотрел он и подверг уничижительной критике в своей книге всю самодержавно- крепостническую общественную систему, несущую народу одно лишь горе. «Энциклопедия русской жизни» — это крылатое определение прямо относится к произведению Александра Николаевича.

Читатель оказывается замешанным в шумную толпу «разномастных» персонажей — от крепостного мужика до самого царя. Автор показывает нам не характеры, а социальные характеристики, человеческие взаимоотношения интересуют его почти исключительно со стороны их социальных проявлений: ситуации, в которых действуют персонажи, их поступки, суждения правдивы, жизненны, взяты из действительности.

Старик стряпчий мечтает восстановить «хвастовство древней породы». «Подле столицы, в глазах великого государя», когда тонут два десятка человек, сержант не смеет разбудить начальника. Город — «жилище тигров». Человека на каждом шагу подстерегает опасность превратиться в раба...

Писатель раскрывает перед нами типичные стороны русской действительности: «заеду туда, куда люди не ходят, где не знают, что есть человек, где имя его неизвестно» («Чудово»), «а я теперь еду, по пословице — куда глаза глядят» («Спасская Полесть»).

Радищев сочетает публицистику с беллетристикой, каждая живая сценка — повод высказаться по жгучим проблемам современности.

Ирония автора — политическое оружие. Из некой «летописи новгородской» писатель приводит отрывки: «Новгородцы сочинили письмо для защищения своих вольностей и утвердили оное пятидесятью осьмию печатьми... Царь Иван письмо... у новгородцев отнял» — этими строками автор говорит нам о том, что право народа должно быть подкреплено силой, иначе оно не сможет действовать.

В своем произведении Радищев осветил связь таких явлений, как падение нравственности народа и разврат верхов («нижние заражаются от верхних, а от них язва разврата достигает и до деревень»). Он указывает на взаимную зависимость самодержавия и церкви; он говорит, что узники неволи, «власть и острие в руках имеющие», могут быть «наияростнейшими проповедниками» ее, что цензура лишает печать самой главной функции — «оздоровителя» общества. Особенную силу обличения мы видим в главе «Спасская Полесть», где автор иносказательно рисует государство и двор Екатерины II, где царь предстает в одеждах, насквозь промокших от слез и крови народа, «первейшим в обществе убийцей, первейшим разбойником, первейшем предателем», «ханжою и пагубным комедиантом».

Но, несмотря на все это, на угнетение народа и моральную деградацию верхов, Александр Николаевич верил в силу народа, благородство и душевную красоту его он считал залогом будущего великого национального возрождения. Он говорил: «Страшись, помещик жестокосердый, на челе каждого из твоих крестьян вижу твое осуждение». Как далеко шел автор в своей ненависти к дворянству, видно из следующего его высказывания: «О! если бы рабы, тяжкими узами отягченные, яряся в отчаянии своем, разбили железом, вольности их препятствующим, главы наши, главы бесчеловечных своих господ, и кровию нашею обагрили нивы свои! Что бы тем потеряло государство? Скоро бы из среды их исторгнулися великие мужи для заступления избитого племени; но были бы они других о себе мыслей и права угнетения лишенны».

Итак, Радищев — враг самодержавия, истинное воплощение совести России. Человеческий идеал он видел в борце, живущем действительными интересами народа.