По авторской характеристике, Хлестаков «несколько приглуповат», «без царя в голове», таких людей обычно «в канцеляриях называют пустейшими», «Говорит и действует без. всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно». Уже при первом появлении Хлестакова в трактире во  действии бросается в глаза его барская манера говорить. Это выражается и в придирках к Осипу, и в одергивании его: «опять валялся на кровати?», «Врешь, валялся…», «Как ты смеешь?», и в высокомерном укоре и угрозе трактирному слуге: «ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую»; и в повелительной форме, к которой он часто прибегает, обращаясь к Осину: прими, посмотри, ступай, скажи, позови, урезонь, уговори, растолкуй, и др.; и в потоках брани, которые он обрушивает и на Осипа, и на трактирного слугу, и на его хозяина и подобных ему людей: дурак, скотина, грубое животное, мошенники и т. п.

В Хлестакове заметно выпирает его высокомерная барственность в презрительном употреблении слова мужик как чего-то низкого, недостойного. «Он думает, - говорит Хлестаков трактирному слуге про его хозяина, - что как ему, мужику, ничего, если не поест день». Он не щадит провинциальных помещиков и называет их «пентюхи», достается от него и его отцу: «старый хрен».

Но когда его притиснет нужда, он находит совершенно иные интонации и слова и уж не приказывает, а просит Осипа. Так, он обращается к Осипу, посылая его за обедом: «Там скажи… чтобы мне дали пообедать», причем Гоголь в авторской ремарке отмечает, что эти слова он произносит «голосом вовсе не решительным и не громким, очень близким к просьбе».

Он любезен и с трактирным слугой, когда намеревается выпросить у него обед. «Здравствуй, братец! Ну, что ты, здоров» - предупредительно встречает Хлестаков слугу, хотя, конечно, до его здоровья ему нет никакого дела. Затем Хлестаков вежливо расспрашивает его о гостинице: «Как у вас в гостинице? хорошо ли все идет?», «Много проезжающих?» Дальше, вежливо называя слугу «любезный» (два раза), он осторожно и заискивающе просит и урезонивает его дать обед, прибавляя даже слово «пожалуйста» («пожалуйста, поторопи»). Белинский, восторгаясь мастерством Гоголя в показе Хлестакова в снопе с трактирным слугой, писал: «Посмотрите, как он (Хлестаков) подличает перед трактирным прислужником, справляясь о его здоровьи и о числе приезжающих в их трактир, и как ласково просит его поторопиться принести ему обед! Какая сцена, какие положения, какой язык!».


 



Но стоило появиться обеду, даже и плохому, как самочувствие Хлестакова, а вместе с тем и речь его резко меняются. Он сейчас же становится требовательным и неуважительным по отношению к хозяину трактира, в нем вновь заговорило его барское самолюбие. «Я плевать на твоего хозяина!» - заявляет он слуге и требует себе хороший обед.


Второе действие комедии дает яркий материал для раскрытия внутренних противоречий Хлестакова, что неминуемо сказывается и в речи его. Как уже было отмечено, в сцене разговора Хлестакова с Осипом и трактирным слугой заметны резкие переходы от грубости к любезности, от заискивания к высокомерию.

Стремление проматывать деньги, чтобы доставлять себе постоянные развлечения и удовольствия - снять лучшую комнату, получить лучший обед, поиграть в картишки, ездить на извозчике, каждый день ходить в театр, гулять по «прешпекту», т. е. поступать не так, как надлежит серьезному и ведущему себя сдержанно молодому человеку, очень , верно отмечает и Осип. Поняв, что его в городе принимают за очень важного чиновника, а потому и оказывают почтение, Хлестаков прибегает к привычной, видимо, для него форме выражения своих вкусов и желаний: «Мне, нравится, что у вас показывают проезжающим все в городе», «Я люблю поесть», «Я признаюсь, сам люблю иногда заумствоваться», «Я доволен», «Мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца» и многие другие.

Эта цель создать о себе среди окружающего провинциального общества большое впечатление, произвести фурор выражается и в другой характерной для него черте,- беспардонном вранье, не знающем ни удержу, ни меры. Можно привести многочисленные примеры вранья, к которому Хлестаков прибегает при всяком удобном случае.

«В других городах мне ничего не показывали», - заявляет он чиновникам в  действии Ложь его в этих словах заключается не в том, что ему не показывали (это-то - правда), а в том, что он и не попадал в такое положение, когда ему городские власти должны были что-то показывать.